26 февраля ходжалы. Воспоминания очевидцев: ходжалинский геноцид - горе, которое не лечит время – фото - видео

В период начавшегося с 1988-го года армяно-азербайджанского, нагорно-карабахского конфликта одним из самых ужасных, трагичных, имеющих очень мало аналогов в истории событий был геноцид, произошедший в Ходжалы - одном из древнейших поселений в Карабахе. Ходжалинская трагедия стоит на одном уровне с трагедиями Хатыни, Хиросимы - самыми страшными и творимыми с самой ужасной жестокостью трагедиями ХХ века.

Ходжалы находится в 14 км к северо-востоку от города Ханкенди.

До кровавой трагедии 1992 года численность населения Ходжалы составляло 7 тысяч человек. Изгнанные армянами в период известных событий из Армении, соседнего Ханкенди многие азербайджанцы и изгнанные из Ферганы в 1989 году турки - месхетинцы также поселились там.

В ночь с 25-го на 26 февраля 1992-го года армянские вооруженные отряды при поддержке расположенного в городе Ханкенди 366-го мотострелкового полка бывшего СССР напали на безоружный и беззащитный город Ходжалы. Сначала город с четырех сторон был окружен армянскими войсками, после этого Ходжалы был сильно и беспощадно обстрелян из артиллерии и тяжелой военной техники, за короткое время в городе произошел пожар, город был полностью окутан пламенем. Защитники города и местное население были вынуждены покинуть город. К 5 часам утра 26 февраля город был захвачен армянскими оккупантами.

За одну ночь древний Ходжалы был сравнен с землей.

Местные жители, вынужденные покинуть город, убежали в горы, в леса. Везде вооруженные армяне расстреливали мирное население, беспощадно расправлялись с ними. Таким образом, в холодную, снежную февральскую ночь много девушек и женщин попали в плен, стали заложницами. Сколько бы людей убегая от армянского оружия, не бежали в леса, в горы, большинство из них погибли от холода, мороза…

В результате зверства преступных армянских войск из числа населения Ходжалы 613 человек были убиты, 487 человек стали калеками, 1275 мирных жителей - старики, дети, женщины попав в плен, были подвергнуты уму не постижимым армянским мучениям, оскорблениям и унижениям. О судьбе 150 человек до сих пор ничего неизвестно.

Это был настоящий геноцид. Из 613 человек, убитых в Ходжалы, 106 были женщины, 63 дети, 70 старики.

В Ходжалинской трагедии 8 семей было полностью уничтожено, 24 ребенка потеряли обоих родителей, а 130 детей - одного из родителей.

В этом преступлении 56 человек были убиты с особой жестокостью и беспощадностью. Они были заживо сожжены, им отрубили голову, сдирали кожу с лица, были выколоты глаза у младенцев, животы беременных женщин были вскрыты штыками. Армяне оскорбляли даже мертвых….

Азербайджанское государство и его народ никогда не забывает и никогда не забудет Ходжалинскую трагедию.

Президент Азербайджанской Республики Гейдар Алиев 1 марта 1994-го года издал об этом специальный указ. Постановлением Милли Меджлиса (Национального Собрания) Азербайджанской Республики 26 февраля объявлено "Днем Ходжалинского геноцида и национального траура", об этом сообщено всем международным организациям

***************************************************************************************************************************************************************
28 февраля группа журналистов на двух вертолётах смогли добраться до места гибели азербайджанцев. Увиденное зрелище ужаснуло всех - поле было усеяно трупами. Несмотря на прикрытие второго вертолёта, из-за сильного обстрела армянскими боевиками они смогли вывезти только четыре трупа.

Российский телерепортёр Юрий Романов, вместе с азербайджанским журналистом Чингизом Мустафаевым первым побывавший на месте трагедии, следующим образом вспоминал момент прибытия на место гибели мирных жителей:

"Я выглядываю в круглое окошко (вертолёта) и буквально отшатываюсь от неправдоподобно страшной картины. На жёлтой траве предгорья, где в тени ещё дотаивают серые лепёшки снега, остатки зимних сугробов, лежат мёртвые люди. Вся эта громадная площадь до близкого горизонта усеяна трупами женщин, стариков, старух, мальчиков и девочек всех возрастов, от грудного младенца до подростка… Глаз вырывает из месива тел две фигурки - бабушки и маленькой девочки. Бабушка, с седой непокрытой головой, лежит лицом вниз рядом с крошечной девочкой в голубой курточке с капюшоном. Ноги у них почему-то связаны колючей проволокой, а у бабушки связаны ещё и руки. Обе застрелены в голову. Последним жестом маленькая, лет четырёх, девочка протягивает руки к убитой бабушке. Ошеломлённый, я даже не сразу вспоминаю о камере…"

В тот же день Томас Гольц сообщил в Washington Post из Агдама:

"Беженцы говорят, что сотни погибли во время армянской атаки… Из семи трупов, увиденных нами здесь сегодня, два были детские и три женские, у одного из тел было ранение в грудь, как видно, с близкого расстояния. У многих из 120 беженцев, находящихся на лечении в агдамской больнице, множественные ножевые ранения.

1 марта на место трагедии смогла вылететь группа зарубежных и местных журналистов, их взору предстала жуткая картина кровавой бойни. Растерзанные тела лежали повсюду на мёрзлой земле.

Анатоль Ливен из лондонской «Таймс» писал:

"Две группы, видимо две семьи, были убиты вместе - дети охвачены руками женщин. У некоторых из них, включая маленькую девочку, были чудовищные раны головы: фактически осталось только лицо. Выжившие рассказали, что армяне расстреливали их в упор, уже лежащих на земле."

По сообщению The New York Times,

"Около Агдама, на границе Нагорного Карабаха, как утверждает фотограф агентства Рейтерс Фредерика Лангень, она видела два грузовика, заполненных трупами азербайджанцев. «В первом грузовике я насчитала 35, и, похоже, во втором было столько же», сказала она. «У некоторых головы были отрублены, многие были сожжены. Всё это были мужчины, но лишь немногие были в защитной униформе».

По данным утренних новостей BBC,

"Репортёр сказал что он, видеооператор и другие западные журналисты видели свыше 100 трупов мужчин, женщин и детей, зарезаных армянами. Они были застрелены в голову с близости в один метр. Фотография также показывает почти десять трупов (в основном женщин и детей), застреленных в голову. "

Корреспондент газеты «Известия» В. Белых сообщал в своем репортаже:

«Время от времени в Агдам привозят обмененные на живых заложников тела своих погибших. Но и в ночном кошмаре такого не привидится: выколотые глаза, отрезанные уши, снятые скальпы, отрубленные головы. Связки из нескольких трупов, которые долго таскали по земле на верёвках за бронетранспортером. Издевательствам нет предела.»

Он приводит свидетельство пилота вертолёта российских ВВС, майора Леонида Кравеца:

«26 февраля я вывозил из Степанакерта раненых и возвращался обратно через Аскеранские ворота. В глаза бросились какие-то яркие пятна на земле. Снизился, и тут мой бортмеханик закричал: „Смотрите, там женщины и дети“. Да я и сам уже видел около двухсот убитых, разбросанных по склону, среди которых бродили люди с оружием. Потом мы летали, чтобы забрать трупы. С нами был местный капитан милиции. Он увидел там своего четырёхлетнего сына с раздробленным черепом и тронулся рассудком. У другого ребенка, которого мы успели подобрать, прежде чем нас стали обстреливать, была отрублена голова. Изувеченные тела женщин, детей и стариков я видел повсюду."

По мнению обозревателя журнала Time Джилл Смолоу,

"В простое объяснение, данное нападающими армянами, которые настаивают, что безвинные люди были убиты не специально, совсем не верится"

«Мемориал» сообщает, что

«в течение четырех дней в Агдам было вывезено около 200 тел. Несколько десятков трупов имели следы глумления. Врачами санитарного поезда г. Агдама зафиксировано не менее четырех скальпированных тел, одно тело с отрезанной головой. В Агдаме была проведена государственная судебн

События, развернувшиеся вокруг населенного пункта Ходжалы в феврале 1992 года, входят в число получивших наибольшую огласку эпизодов Карабахской войны. Начиная с 1988 года, Ходжалы неоднократно становился эпицентром конфликта. По утверждению армянской стороны, азербайджанские власти намеренно вели там интенсивное строительство и размещали беженцев-азербайджанцев из Армении, а также турок-месхетинцев. Население поселка увеличилось с 2135 человек в 1988 году до 6300 в 1991 году. В 1990 году Ходжалы получил статус города.

В ночь на 26 февраля 1992 года армянские военные формирования при участии расквартированного в городе Ханкенди 366-го мотострелкового полка бывшей советской армии напали на Ходжалы, находившийся многие месяцы в блокаде. В ходе атаки были убиты 613 человек, захвачены в заложники 1275 человек. О судьбе 150 из них до сих пор ничего неизвестно. Среди убитых были 63 ребенка, 106 женщин, 70 пожилых людей и стариков.

Имеет место различная оценка событий конфликта армянской и азербайджанской сторонами. Официальный Баку называет случившееся одной из страшных трагедий ХХ века и однозначно квалифицирует как геноцид и военное преступление. Высшие должностные лица с армянской стороны, не отрицая, что при взятии Ходжалы могли иметь место преступления в отношении гражданского населения, относят их к реалиям военного времени.

Штурм Ходжалы трактуется как правомерная военная операция с целью разблокирования находящегося вблизи населенного пункта аэропорта и обезвреживания огневых точек противника в самом Ходжалы, откуда с весны 1991 года населенные пункты Нагорного Карабаха регулярно подвергались нападениям азербайджанского ОМОНа, артобстрелам из установок "Алазань", "Кристалл" и реактивных установок залпового огня "Град".

Мирные жители ночью покидали Ходжалы, двигаясь в сторону азербайджанского города Агдам. По утверждениям армянской стороны, для них был предоставлен свободный коридор, о чем азербайджанская сторона была предупреждена заранее. Азербайджанская сторона данный факт отрицает, ссылаясь на свидетельства очевидцев и масштабы трагедии.

Согласно докладу правозащитного центра "Мемориал", в некоторых группах беженцев находились вооруженные люди из гарнизона города. Эти беженцы, идущие по "свободному коридору", на территории, примыкающей к Агдамскому району Азербайджана, были обстреляны, в результате чего погибли сотни людей. Оставшиеся в живых беженцы рассеялись. Часть беженцев все же сумела пройти в Агдам; часть, в основном женщины и дети (точное количество установить невозможно), замерзла во время скитаний по горам; часть, по показаниям прошедших в Агдам, была пленена у сел Пирджамал и Нахичеваник. В докладе утверждалось, что бегущие подверглись обстрелам армянских застав.

В докладе центра "Мемориал" утверждается, что в течение четырех дней в Агдам было вывезено около 200 тел. В Агдаме была проведена государственная судебно-медицинская экспертиза 181 тела (130 мужского пола, 51 женского пола, в том числе 13 детей); из заключений экспертов следует, что причиной смерти 151 человека были пулевые ранения, 20 человек — осколочные ранения, 10 человек — удары тупым предметом. Кроме того, судмедэкспертиза ряда тел, доставленных из района Ходжалы, была произведена в Баку. В память о жертвах трагедии установлен мемориал в Хатаинском районе Баку.

Конфликт в Карабахе начался в феврале 1988 года, когда Нагорно-Карабахская автономная область (НКАО) заявила о выходе из Азербайджанской ССР. В сентябре 1991 года в центре НКАО Степанакерте было объявлено о создании Нагорно-Карабахской республики (НКР). Власти Азербайджана в ходе последующего военного конфликта потеряли контроль над Нагорным Карабахом. С 1992 года ведутся переговоры по мирному урегулированию конфликта в рамках Минской группы ОБСЕ. Азербайджан настаивает на сохранении своей территориальной целостности, Армения защищает интересы непризнанной республики, так как НКР не является стороной переговоров.

Человек, как и все живые существа, приходит в мир, живёт, стареет, умирает. Это обычная формула жизни, подчиняющаяся законам природы. Однако человек иногда нарушает эту формулу. Сам себя губит, сам обрывает свою жизнь. И с небес приходит глас, что убийство человека человеком богопротивно. Все мы – создания Господа, и поэтому никто не выбирает и родителей и Родину сам. Этот выбор принадлежит Господу. 26 февраля 1992 года армяне выступили против Бога. Напав на Ходжалы, расположенный в Нагорно-Карабахской зоне Азербайджанской Республики, 613 человек они лишили жизни, 657 человек искалечили, 1275 человек взяли в заложники. Судьба 150 человек из тех, кто был взят в заложники, до их пор неизвестна.

ОНИ НИКОГДА НЕ СТАНУТ ВЗРОСЛЫМИ

Səriyyə Cəfərova. «Onlar heç vaxt böyüməyəcəklər», ensiklopediya, ingilis, rus, azərbaycan dillərində, «Çaşıoğlu» nəşriyyatı, Bakı, 2006.

Читатель! Эта книга – о детях. Но в ней нет ни детских песен, ни нарисованных ими рисунков, ни написанных ими стихов, ни сказок, которые они слушают. Они никогда не вырастут. Они навсегда останутся детьми. Они – это тоска, горе, скорбь, которые никогда не сотрутся из сердец азербайджанцев. Ибо эта тоска, это горе, эта скорбь вписаны в наши сердца кровью. Но мы не смыли кровь кровью. Почему? Этот ужасный вопрос предназначен не только для азербайджанцев, переживших Ходжалинскую трагедию. Ответ на него должны найти все народы мира.

Мы – народ, выпрямляющийся и встающий на ноги после великих трагедий, переживающий свое горе в себе. Мы не оглашаем о нем на весь мир и никому не доносим своих горестей. Да и эта книга не является летописью наших печалей. Мы подготовили ее для того, чтобы сообщить о трагедии не только детей из Ходжалы, но и всех детей мира. Да, эта книга – выражение протеста детей взрослым чьи жизни оборвались.

Каждый год 26 февраля миллионы азербайджанцев смотрят видеоленты, отражающие ужасы армянского кровопийства и содрогаются. Эти кадры запечатлел Национальный Герой Азербайджана Чингиз Мустафаев, погибший при исполнении своего профессионального долга во время боев за Карабах. Дать письменное изображение этих кадров, наверное, не удастся ни одному пишущему человеку. Ибо картина зверства, кровопийства, ужаса настолько глубока, что человеческое воображение бессильно найти слова, способные ее выразить.

В Ходжалинской трагедии убито 63 детей и подростков. Эти убийства выполнены настолько жестоко, что в знак протеста против этой резни невозможно задать вопрос: «В чем была вина детей?». Ибо ненависть армян к расстрелянным ими людям так сильна, что вопрос: «В чем же вина детей?» в противовес той ненависти выглядел бы очень примитивным. Какое же у ребенка может быть прегрешение? За обагренными кровью детьми из Ходжалы была лишь одна вина: они были азербайджанцами!

Эти дети никогда не будут петь песни, рисовать, читать стихи, слушать сказки.
Никто не задаст им вопроса: «Кем ты станешь, когда вырастешь?»!
На их несбывшихся мечтах зазеленеет тоска мира.
Люди, сделайте так, чтобы это горе не пустило корни!

Я – свидетельница!

О 26 феврале 1992 года – одной из самых ужасных и безжалостных ночей в истории – я не в книгах прочла, не от людей, переживших трагедию той ночи, слышала. Просто судьбой мне было предначертано страшное.
Я – свидетельница той трагедии.
Я – несчастная жительница Ходжалы, прошедший через Ходжалинскую трагедию, испытавший тот ужас, а теперь удивляющийся тому, что осталась в живых, и в тоже время сожалеющий об этом.

У меня не хватает сил ухватиться за историю и задать ей вопросы. У меня хватает сил лишь призывать людей и кричать: «Хватит, хватит проливать кровь!..»

Книга, которую вы прочтете, — может быть, единственный в мире сборник историй о детях, чья жизнь оборвалась. Может быть, это первая энциклопедия о детях-шехидах. Но, читатель, эта энциклопедия лишь даст тебе сведения об ужасных событиях жизни. Если ты прочтешь эту книгу и не будешь готов расплакаться, не потеряешь покоя, оглянись на своего малыша, сладко спящего в колыбели, на ребенка, играющего во дворе со сверстниками. Согласился бы ты, чтобы они замерзли в морозную ночь на снегу? Вынесешь ли ты, если твои дети пропадут без вести, если встретят пулю и обагрятся красной кровью?

И ходжалинские дети так же сладко спали в колыбели, их так же нежили звуки материнской колыбельной.

И ходжалинские дети играли на берегу реки, на горе, на горных склонах. И стремились вслед своим мечтам.
Теперь их нет.
Но ходжалинцы выдержали это отсутствие.
Этих детей никогда не будет.
Матери никогда не будут звать их домой.
Учителя никогда не будут поднимать их с места и спрашивать урок.
Их имен не будет в классных журналах, они станут кровавой страницей истории.
Ибо у большинства из них даже могил нет …

Я преподавала большинству из тех детей. Их лица, их глаза все еще стоят у меня перед глазами, их слова, их голоса всё еще звучат у меня в ушах. Они снятся мне каждую ночь. Я написала эту книгу, чтобы рассказать людям эти свои сны. Пядь за пядью я обходила деревни, города, собирала их фотографии, еще раз пережила ночь ужасного 26 февраля. Может быть, это мой последний долг перед их душами. Четырнадцать лет я старалась исполнить этот долг. Но суждено было только ныне. Глава Политического Движения «Азербайджанский Путь», взяв на себя всю финансовую нагрузку, издал эту книгу на трех языках, и она получится еще лучше, чем я желала. Если бы все старались исполнить свой гражданский долг перед Родиной вот так. Тогда и Ходжалинской трагедии не произошло бы, и не было бы необходимости писать подобные горькие и кровавые книги. Ибо я больше ни разу не задам им вопрос: «Ребята, кто выучил урок?»
Теперь я вынуждена обратиться к ним и задать вопрос: «Кто хочет жить?»
Я знаю, что все поднимут руки и прошепчут: «Учительница, я!»
Я не хочу слышать этот шепот от детей из Ходжалы.
Я не вынесу этого ответа, никак не вынесу…
Мои слезы, мое горе, скорбь, моя не заживающая рана, моя неизбыточная тоска… мои ученики-шехиды. Я должна была быть вашей учительницей, а не свидетельницей вашей смерти!
Я люблю вас!
Люди, любите их и вы!
Любите и печальтесь.
Ибо руки этих детей, цепляясь за взрослых, будут до скончания времен спрашивать: «В чем была наша вина?!»
Ответьте, взрослые!

Хотела бы привлечь внимание читателей на отсутствие фотографий в некоторых материалах. Фотографии у некоторых убиенных детей в Ходжалинской трагедии были порваны, сожжены, превращены в пепел, как и их судьбы.

Сария Муслимкызы

Злополучные жители злополучного города
Биографии

Чинара Назим кызы Абышова, родилась в 1982 году в Ходжалы. Чингиз Назим оглы Абышов, родился в 1986 году в Ходжалы. После 26 февраля 1992 года никто не видел их ни живыми, ни мертвыми.

Они не смогли покинуть Ходжалы 26 февраля. Поэтому их судьба неизвестна, так же как и судьба Ходжалы. Чинаре было 10 лет, ее брату Чингизу 6. Рядом с их домом протекал арык… Берег арыка был любимым местом Чинары и Чингиза. Их мать Махбуба была портнихой. Из обрезков разноцветных тканей, из которых она шила платья, Чинара сшила много одежек для своих кукол. Когда одежки пачкались, девочка стирала их в арыке и сушила на камнях. Отец детей Назим был водителем. Он тоже останавливал машину рядом с арыком. Промокая насквозь, Чингиз мыл машину отца. После того как дом их бабушки Медины в старом Ходжалы, в местечке под названием Гышлаглар, сожгли армяне, она жила вместе с внуками. Когда бабушка Медина, свидетельница ужасной трагедии, рассказывала внукам о том, как подожгли ее дом, Чингиз испуганно спросил у бабушки: «А если армяне сожгут наш дом, как же мы останемся на морозе?» Когда армяне сожгли старый Ходжалы, убили детей, бабушка Медина осталась в живых.

Бабушка Медина не смогла защитить внуков. Да и самой ей спастись не удалось. В ту ночь ее сын Назим стоял на посту. Бабушка Медина, Махбуба, Чинара, Чингиз ждали его. С полуночи прошло довольно много времени. Махбуба привязала Чингиза к спине, а Чинару взяла за руку и решила спрятаться в одном из подвалов деревни и посидеть там до тех пор, пока придет муж. Когда они перебирались через арык, одна туфелька Чинары упала в воду и уплыла. Они бежали. Женщины, дети, старики, толпившиеся в подвалах, возлагали надежду лишь на Бога.

Попавшая в ту ночь в плен Сара Сиявуш кызы Салимова рассказывает: «Мой брат Хагани был полицейским. Моя мать, сестра, я, брат Хазар ждали его дома. Ворвавшись к нам, армяне взяли нас в плен, повезли в деревню Норакия. Утром меня посадили в машину и привезли в нашу деревню, чтобы я показала дома людей, имена которых они называли. Дом культуры, где обитали солдаты Национальной Армии, был сожжен дотла. У калитки дома дяди Алиша, некогда работавшего председателем, были убиты два ребенка и женщина». Ими были Махбуба Абышова и ее дети Чинара и Чингиз. А бабушка Медина в ту мрачную ночь исчезла. … Вы, наверное, слышали выражение «могила неизвестного солдата», но пусть никогда вам не встретится выражение «могила неизвестного ребенка». А если встретится, знайте, что эта могила детей, оставшихся в Ходжалы, детей, чья судьба неизвестна…

Рассказ о трех братьях
Биография

Усубов Эльшад Кямран оглы, родился в 1974 году в Ходжалы. Взят в плен вместе с братьями Закиром и Алияром 26 февраля 1992 года, в возрасте 18 лет. Судьба их до сих пор неизвестна.

В ночь оккупации Ходжалы Агиля Кулиева, командира отряда добровольцев, пришедших на защиту города, тяжело ранили. Мать Эльшада Матан ухаживала за Агилем, как за родным сыном. Дороги были закрыты, и поэтому отправить его в Баку было невозможно. Ночью 26 февраля три брата – Закир, Алияр, Эльшад, и друзья Агиля, объединив усилия, хотели вытащить Агиля из города на носилках. Однако одна из пуль попала в Агиля, и он погиб. После этого три брата, их отец Кямран и мать Матан шли три дня. Они выбиваются из сил от мороза и холода. Сбившись с пути, они подошли не к Агдаму, а к деревне Дахраз, где проживали армяне. Когда они, подумав, что свыше трехсот вооруженных армян, стоящие на скале, кричат им на азербайджанском: «Ходжалинцы, сюда!», подошли ближе, было уже поздно. Ходжалинцы, которые, желая спастись, убежали вместе с ними, попали под град армянских пуль, многих армяне убили, оставили в снегу раненых, оставшихся в живых увезли в плен. Среди пленных выбрали 13 молодых людей, в том числе трех братьев Закира, Алияра и Эльшада и увезли. Хотя их отец Кямран киши и мать Матан умоляли: «Оставьте нам, старикам, хотя бы одного из трех сыновей», армяне пинком оттолкнули их и избили прикладом автомата.

До сих пор ни о братьях Закире, Алияре и Эльшаде, ни от остальных взятых в плен молодых людей никто никаких вестей не сообщал.
У кого поднимется рука поставить точку в конце повествования о трех братьях, пропавших без вести?

Потерянные мечты…
Биография

Аллахвердиев Махир Новруз оглы, родился в 1974 году в Ходжалы. Пропал без вести 26 февраля 1992 года, в возрасте 18 лет. До сих пор о его судьбе ничего не известно.

18 лет – это пора, когда цветут мечты человека. Но в 1992 году у молодых людей Ходжалы было одно желание: чтобы закончилась война, пришел мир на плодоносную землю Карабаха, чтобы и они как все получили образование, создали семьи, завели детей… На самом деле, это мечта каждого молодого человека, живущего в зоне конфликта. Как жаль, что там, где говорит оружие, столько таких же подростков, как Махир, не могут осуществить это простое желание. Да и сейчас…

26 февраля 1992 года Махир вместе со своим отцом Новрузом перевозит через крепость Аскеран деда Салеха, потерявшего в Великую Отечественную войну оба глаза. По словам жителя Ходжалы Таджира, свидетеля этого события, Новруз, который не мог нести слепого отца, беспрерывно курил. Судьба отца-инвалида и восемнадцатилетнего сына зависела от него. Дед, отец, сын… увы, та ночь сделала неизвестной судьбу их троих… В ту ужасную ночь с ними была и бабушка Махира Малейка. Когда началась перестрелка, бабушку Малейку они потеряли. Поблизости от Нахчиваника бабушку Малейку взяли в плен. Она пережила все муки плена. И Махир, взятый армянами в плен, тоже подвергся невообразимым мучениям. Плененные бабушка и внук, которых держали в Аскеране, здесь встретили друг друга. После этого никто ничего не знает об их судьбах.

Теперь Махир отмечается в официальных документах как без вести пропавший. А за этим словом потеряны несбывшиеся мечты восемнадцатилетнего молодого человека.

Тебя ждут, девочка
Биография

Юсифова Натаван Панах кызы, родилась в 1988 году в Шуше. Пропала без вести 26 февраля 1992 года, в возрасте 4 лет. Судьба ее до сих пор неизвестна.

До рождения Натаван ее семья была изгнана из своих исконных земель Масисского района Армении и нашла приют в Шуше. Так как третий ребенок в семье Натаван родилась в Шуше, ей дали имя дочери карабахского хана Натаван. Бойкая девчушка с длинными ресницами, черными бровями, черными глазами была любимицей семьи. Судьба привела их в Ходжалы. Панах работал в Ходжалы в полицейском отделении, поэтому семья жила в Ходжалы. А затем…

Об остальном лучше всего услышать из уст отца Натаван Панаха Юсифова: «Той ночью я стоял на посту. После того как наш пост захватили враги, я прибежал домой и разместил троих своих детей и супругу Сару в доме посередине деревни. Недалеко от дома, заняв позицию с Видади Джавадовым, мы начали перестрелку. Вдруг армяне разрушили дом из гранатомета. Дом горел. Подойти было невозможно. Мы пришли в отделение полиции. Там никого не было. Придя под мост в Ходжалы, под предводительством одного человека мы пошли к лесу. Это было под утро 26 февраля. Когда мы подошли к месту под названием Гара Гая, началась сильная перестрелка. Нас отовсюду обстреливали и убивали. По арыку, ширины которого хватало лишь для одного человека, мы ползком добрались до Агдама. Через несколько дней после трагедии начался обмен пленных, взятых в Ходжалы. В центральную больницу Агдама пришел автобус освобожденных из плена людей. Свою дочь Сервиназ и сына Рамиля я нашел там. О своей супруге и Натаван я спросил тетю Нурханым, освобожденную из плена. Она ответила, что когда рухнул дом, Сара погибла, но о Натаван она ничего не знала».

До сих пор Панах Юсифов расспрашивает о Натаван и ищет ее…
Даже ее невинная душа не сообщает о себе. Как знать, может, у детей не бывает душ…

Самый печальный рассказ…
Биографии

Кулиева Парване Гаръягды кызы, родилась в 1979 году, Кулиева Реване Гаръягды кызы, родилась в 1982 году, Кулиев Шукюр Гаръягды оглы, родился в 1985 году, Ходжалы. Замерзли насмерть вместе с матерью 26 февраля 1992 года в лесу: Парване в возрасте 13 лет, Реване в возрасте 11 лет, Шукюр в возрасте 7 лет.

Саре не довелось узнать материнской любви, материнской заботы. И поэтому каждый раз, при рождение ребенка, она считала себя счастливой и говорила: «Я их воспитаю с материнской заботой, которая мне на долю не выпала». А когда Сара прочла рассказ «Ледяная статуя», ее очень впечатлило то, как мать на войне, превратившись в ледяную статую, спасла свое дитя от мороза. Откуда Саре было знать, что и она, желая спасти троих своих детей, превратится в ледяную статую, замерзнет вместе с детьми…

Может ли стереться из памяти то, как эти светловолосые детишки с большими миндалевидными глазами танцевали и пели на праздновании Нового года? Надев на голову корону, Парване превратилась в озорную искорку, Реване пела песню, а Шукюр танцевал.

А 26 февраля всё замерзло…
Дядя детей Тахир был болен желтухой и уже несколько месяцев находился в постели. А Шукюр метался в жару.
Гаръягды укутал больного брата шалью и взвалил его на спину. А Сара, привязав сына Шукюра к спине, взяла детей за руки. Семья побежала к лесу. Гаръягды, который, отправляясь на пастбище, охранял скот от хищных волков, поднимался по снежным перевалам, опираясь на свой посох. А Сара, отрезанная во время перестрелки от мужа, шла, собрав все силы, взяв за руки детей. Температура у Шукюра постепенно поднималась. Хотя из-за мороза, метели они выбились из сил, Сара не останавливалась. Они шли уже три дня, и мать хотела разжечь костер, чтобы согреться. Спросила спички у земляков, встреченных поблизости от деревни Дахраз. А те ответили: «Пока будешь костер разжигать, время потеряешь, соберись лучше с силами и добирайся до Агдама». Дети, шедшие без еды и питья, потеряли последние силы. Парване и Реване идти больше не могли. Они были босыми – обувь потеряли. Их ноги покраснели и распухли.

Так вот – сын на спине матери, дочери рядом – прямо на снегу они замерзли и превратились в ледяные статуи…
О, летописец, встречался ли тебе на страницах истории такой печальный рассказ?

Ее назвали Севиндж…
Биография

Севиндж Акпер кызы Кулиева, родилась в 1985 году в Ходжалы. Убита 27 февраля 1992 года, в возрасте 7 лет.

Она с тоской ждала того дня, когда, повязав волосы белоснежным бантом, взяв в руки портфель, пойдет в школу. Быть может, в ее навеки закрытых глазах до сих пор живет тоска того ожидания…

Она должна была учиться в школе, которую только что построили в Ходжалы. Но однажды, рано проснувшись, она услышала от родителей, что эту школу разрушил армянский снаряд. Весть день она ходила грустная: значит, в новой школе учиться она не сможет… А с другой стороны, строители уходили. Какой был смысл строить? Армяне все равно всё разрушали. Уход строителей окончательно оборвал надежду девчушки…
По вечерам на Ходжалы будто опускалась безмолвие смерти. И Севиндж, и ее ровесники не хотели наступления ночи. От взрывов снарядов дети вздрагивали, проводили ночи без сна.
Севиндж частенько бегала к дедушке, работавшему в отделе связи, таращилась своими глазенками на телефонные аппараты. Дед тревожно просил помощи сверху, а ему говорили: «Ждите».
А 26 февраля уже ничего не пришлось ждать. Злополучный 366-й полк напал на Ходжалы. Когда мать взяла Севиндж за руку и они побежали, девочка прижала к груди и свою азбуку.

В местечке Гара Гая одна из армянских пуль попала Севиндж в левый бок. Ее мать Метанет тоже была тяжело ранена. Хотя мать и смогла спастись от смерти, Севиндж после полученного ранения жила всего лишь день. Она умерла в Агдамской больнице. Ее отец Акпер, сражавшийся с врагом, тоже погиб в ту ночь.
Могила девочки, семь лет носившей имя Севиндж, но не вкусившей радостей жизни, находится в деревне Шотланлы Агджабединского района. Каждую весну вокруг этой могилы видны поникшие фиалки.

Внук тети Тамаша
Биография

Мамедов Захир Рамиз оглы, родился в 1985 году в Ходжалы. Был расстрелян в возрасте 7 лет 27 февраля 1992 года.

Когда у тети Тамаша родился внук Захир, она была безмерно счастлива. Тогда жизнь была прекрасна. Бабушка и внук души друг в друге не чаяли. Так продолжалось до 26 февраля 1992 года. После того дня и тетя Тамаша стала одной из тех, кому на долю выпала «Ходжалинская судьба».

В ту ночь тетя Тамаша, просеяв муку, оставшуюся на дне мешка, замесила тесто. А еще один колобок слепила для своего внука. Едва она закончила печь хлеб, затрещали пулеметы. Тетя Тамаша, сердце которой наполнил черный страх, со словами: «О Аллах, помоги!» сняла передник. Уже стемнело, всё вокруг было окутано мраком. Тетя Тамаша поджидала своих сыновей Васифа, Расифа, зятя Салима, внука Захира и постепенно теряла терпение. Открыв калитку, она вышла во двор. Люди разбегались. Ее сын Васиф, возвращавшийся в это время с поста, прокричав: «Армяне повсюду в деревне!», взял мать за руку. Они побежали к лесу. Когда они приблизились к дороге в Нахчиваник, танк и два БТР преградили им путь. Сошедшие с БТР армяне открыли огонь по людям. В Расифа попала пуля. Тетя Тамаша крикнула Васифу: «Брата твоего убили, иди закрой ему глаза!» Васиф закрыл брату глаза. Объединенными усилиями они вместе с матерью положили его тело под дерево и прикрыли ветками и сучьями, чтобы оно не досталось в корм хищникам. Вооруженные армяне, окружив людей, взяли их в плен. Повезли людей в отделение милиции в Аскеране. Раненного в ногу Захира тоже привели в Аскеран.

Армяне убили сына тети Тамаша Васифа, ее зятя Салима, внука Захира, а тетю Тамашу отпустили на свободу.
Чтобы тетя Тамаша всю свою оставшуюся жизнь носила в себе горечь потери сыновей и внука…

Продолжение книги

(Посещено: в целом 5 262 раз, сегодня 1 раз)

Ходжалы. Название этого города отзывается невыносимой болью в сердце каждого, кто знает о трагедии, произошедшей в нем 26 февраля 1992 года.

С октября 1991 года Ходжалы находился в блокаде армянских вооруженных формирований и подвергался ежедневным обстрелам из артиллерии и тяжелой военной техники. В город не подавалось электричество, последний гражданский вертолет прилетел в Ходжалы 28 января. Воздушное сообщение было нарушено после того, как был сбит гражданский вертолет над городом Шуша.

Это были голодные и холодные дни, наполненные болью и горем. Это были страшные дни. О том, что произошло в ночь с 25 на 26 февраля больно говорить даже сейчас, когда со дня трагедии прошло 27 года.

Вечером 25 февраля боевая техника 366-го мотострелкового полка бывших советских войск начала выходить на боевые позиции вокруг города. Два часа из танков, БТР и систем «Алазань» велся артобстрел. После чего армянские вооруженные формирования штурмовали Ходжалы.

Пытаясь спасти женщин, детей и стариков, мужчины отправили их в аскеранском направлении, поскольку три остальные стороны были блокированы армянскими военными подразделениями. Вымотанные, обмороженные, они шли из последних сил… На свою погибель. По безоружным ходжалинцам был открыт огонь. Практически все они стали жертвами бесчеловечных пыток и зверского убийства в ложбине Аскеран- Нахчеваник.

Лишь небольшой части жителей удалось обойти убийц, но многие из них замерзли в горах.

К моменту нападения на Ходжалы, в городе осталось около 3 тыс. человек. Ранее, из-за блокады, большая часть населения вынуждена была покинуть родной город.

Армянские бандформирования с немыслимым зверством и беспощадностью приступили к пыткам и истреблению мирных жителей. В нападении также участвовали: 2-й батальон 366-го полка под командованием майора Сейрана Оганяна (нынешний министр обороны Армении) , 3-й батальон под командованием Евгения Набокихина, начальник штаба 1-го батальона Читчян Валерий Исаевич и свыше 50 армянских офицеров и прапорщиков. Во время атаки были использованы запрещенные патроны калибра 5,45 и химическое оружие.

Город был полностью выжжен. В числе погибших в ту злополучную ночь 63 маленьких ребенка, 106 женщин, 70 стариков…

Во время резни было убито 613 человек. 8 семей были уничтожены полностью, 25 детей потеряли обоих родителей, 130 - одного из родителей. В ночь трагедии 1275 мирных жителей было взято в плен, о судьбе 150 из них до сих пор ничего неизвестно.

1000 ходжалинцев различного возраста стали инвалидами от полученных пулевых ранений.

По данным российского правозащитного центра «Мемориал» за 4 дня в Агдам из Ходжалы было доставлено 200 трупов. Были зафиксированы факты надругательства над десятками трупов. Центром правовой защиты также отмечен факт скальпирования живых людей.

Оставшихся в живых, тех, кого не успели застрелить, сжигали заживо, детям и взрослым выкалывали глаза, отрубали части тел, вспарывали животы беременным женщинам.

Приводим вашему вниманию свидетельства очевидцев, опубликованные на сайте Хocali.org :

Санубар Алекперова, жительница Ходжалы:

«...Гасанабад, Мехтикенд, Боздагы - со всех сторон стреляли. От грохота БМП, вошедших в Ходжалы, содрогалась земля. Сначала женщинам и детям велели спрятаться в подвалы.

Потом пришел глава исполнительной власти Эльман Мамедов и сказал, что надо спасаться, иначе всех уничтожат. Начальник аэропорта Алиф Гаджиев повел нас через лес в сторону Агдама. Вблизи села Нахичеваник попали в засаду. То, что я здесь увидела, мне никогда не забыть: образовалась гора из трупов. И мать мою застрелили. Дочерей моих Севиндж и Хиджран ранили. В тот же миг и в меня попала пуля. Молодые женщины и дети в судорогах умирали на снегу. С нами была рация. Мы кричали о том, что происходит, молили о помощи. Но помощь не пришла».

Джамиль Мамедов, житель Ходжалы:

«Войдя в город, танки и бронетранспортеры разрушали дома и давили людей. За русскими солдатами шли армянские боевики. Прихватив с собой 5-летнего внука и 14 тысяч рублей, я побежал в сторону леса. Чтобы ребенок ночью не замерз, я снял свою одежду и укутал его. Но это не помогало. Пришлось зарыться с малышом в снег. Утром; поняв, что ребенок не выдержит, я направился в ближайшее армянское село Нахичеваник, где нас встретили вооруженные армяне. Я умолял их взять деньги и ради ребенка пропустить нас в Агдам. В ответ меня избили, ограбили и отвели к коменданту села.

Тот приказал запереть нас в хлеву, где уже находились азербайджанские женщины и дети. В хлеве нас держали 4 дня, не давали ни есть, ни пить. Но злу нет предела. Когда через 4 дня меня с внуком доставили в Аскеранский район, там началось такое, что хлев в Нахичеванике вспомнился как рай.

Иностранные наемники (я знаю армянский язык и отличаю местного армянина от приезжего) выдернули у меня ногти на ногах. Негры же, находящиеся среди армян, высоко подпрыгивая, били меня ногами по лицу. После пыток, продолжавшихся несколько часов, меня обменяли на арестованного армянина. А внука моего отобрали. Ничего не знаю и о судьбе жены и дочери».

Сария Талыбова, жительница Ходжалы:

«...Нас привели на армянское кладбище. О том, что здесь произошло, мне трудно рассказать 4 молодых турка-месхетинца и 3 азербайджанца были принесены в жертву на могиле армянского боевика . Несчастным отрезали головы. После этого солдаты и боевики на глазах у родителей стали истязать и убивать их детей.

Потом трупы с помощью бульдозера сбросили в овраг. Потом привели двух азербайджанцев в форме национальной, армии и отвертками выкололи им глаза...»

Джанан Оруджев, житель Ходжалы:

«Мы пытались прорваться через лесопосадки в Агдам, но вблизи села Нахичеваник были встречены шквальным огнем солдат и боевиков. Немало детей и женщин было истреблено. Сына моего расстреляли. 16 лет ему было. Забрали у меня дочь 23-х лет с детьми-близнецами и вторую дочь, 18-летнюю, беременную».

Мушфик Алимамедов, житель Ходжалы, во время бегства из города был ранен и два дня пролежал в снегу:

«...Оружие у нас было - автоматы, ружья, пистолеты. Не было боеприпасов, еды. Долгая блокада истощила всех 25 февраля вечером армяне начали обстрел, а в полночь пошла в наступление бронетехника. Вначале был захвачен и сожжен аэропорт. Они не щадили никого - ни стариков, ни женщин, ни детей. Много людей было заживо сожжено в домах, особенно вблизи аэропорта. Страшный запах горелого мяса до сих пор преследует меня...

Большинство защитников полегли на поле боя. Оставшиеся в живых искали спасения в лесу в направлении села и, чтобы пробраться в Агдам. Вблизи армянского села Нахичеваник, что на дороге в Агдам, они попали в засаду. Много жителей погибло в засаде у села. Там же погиб спешивший на помощь женщинам начальник аэропорта Ходжалы, организатор бесперебойной работы аэропорта Алиф Гаджиев, за голову которого армяне уже давно назначили награду».

Минеш Алиева, жительница Ходжалы, 50 лет, огнестрельное ранение в руку:

«...Мы брели по лесу, проваливаясь в глубокий снег. Когда переходили дорогу, в меня попала пуля. Я упала и не могла подняться. Откудато из лесу, изза укрытий велась частая стрельба. Алиф схватил меня и выволок на обочину дороги. Потом он залег в кустах и дал очередь по обстреливающим нас боевикам. Стрельба из лесу на какое-то время прекратилась. Алиф закричал женщинам, которые лежали на другой стороне дороги, не смея поднять голову, чтобы они быстрее переходили. Он периодически стрелял, и каждый раз боевики затихали. За это время около двадцати женщин и детей перебежали дорогу. Когда Алиф стал менять магазин армяне открыли ответный огонь. Одна из пуль попала Алифу прямо в лоб. Это было жуткое зрелище...»

Мурвет Мамедов, раненый, девять лет.

«Меня ранили в ногу, а брата Ахмеда - в руку. Он старше меня, ему уже одиннадцать лет. Я видел, как они отрезали уши у мертвых. У одной тетеньки вытаскивали золотые зубы прямо изо рта. Я боялся, что они и у меня выдернут зубы».

Сусан Джафарова, 1968 года рождения:

«Я — медсестра. Мы с врачом несли на носилках раненого. Вместе с группой односельчан перешли железнодорожный мост и реку Гар-гар. В ледяной воде я потеряла обувь. Долго прятались в заснеженном лесу, окруженном со всех сторон армянскими боевиками. У одной женщины был на руках 9-месячный ребенок. Он громко плакал. Из-за него нас всех могли обнаружить. Мать в страхе зажимала ему рот. Когда они добрались до Агдама, малютка почти не дышал... Мы вышли на поляну возле армянского села Нахичеваник. Там уже лежало много убитых. Послышалась армянская речь. Я упала на землю и притворилась убитой. Они ходили рядом и добивали тех; кто стонал и шевелился... Всю остальную дорогу я ползла, так как уже не могла идти..».

Рафаель Иманов, сержант милиции, житель Агдама. Помогал убирать мертвых.

«Ложбина на дороге Нахчиваник-Аскеран была полна телами мертвых азербайджанок. Ноги женщин были связаны их же чулками. У некоторых были отрезаны пальцы рук, у некоторых - уши. Армяне отсекали безымянные и средние пальцы и уши, чтобы не тратить времени на снимание колец и серег. Эта страшная картина до сих пор снится мне».

Юрий Романов российский телерепортер:

«Когда мы приезжаем, наконец, к госпитальному поезду, (поезд стоял на железнодорожной станции в Агдаме) на платформе и в вагонах идет кровавая работа. Одна за другой к перрону подъезжают машины с горящими фарами, и с них сгружают уж совсем непривычных раненых: женщин, детей и стариков. Мужчин почти нет...

— Откуда привезли? — спрашиваю очумевшего водителя.

— Ходжалы... — машет он рукой, и как только кузов освобождается, машина рывком трогается и уезжает...

— А это откуда? — спрашиваю второго водителя, привезшего в салоне «уазика», в просторечии называемого «буханка», целую семью. Израненные, все в крови, женщина и трое детей. Глава семьи лежит на железном полу без признаков жизни. Четвертого ребенка, окровавленный сверток, женщина покачивает в руках... Когда глохнет перегруженный двигатель, становится слышно, как женщина тихо поет колыбельную без слов:

— Аа-аа-аа-а!

— Мама! Мамочка! — дергают ее за рукав мальчик и две девочки постарше... Они тоже покалечены или ранены, их одежда также залита кровью. Но мать на них внимания не обращает...

— Ходжалы... — говорит водитель, помогая выйти из машины раненой женщине с мертвым ребенком.

Одна за другой подходят машины с ранеными. На дороге образуется целая колонна разномастных автомобилей с горящими фарами. Один из водителей, садясь в кабину, замечает:

— У нас только свадебные колонны вот так днем с фарами ездят...

А кровавая «свадьба» продолжается...

По перрону вдоль состава мечется плотный подполковник медицинской службы. У него землистое лицо и одышка человека, у которого не в порядке сердце. Но необходимость быть во множестве мест одновременно не дает ему и минуты отдыха. Ханлар Гаджиев, начальник медицинской службы Министерства обороны Азербайджана, на минуту приостанавливается и кладет под язык белую крупинку нитроглицерина.

— Что происходит в Ходжалы?

— Мы еще точно не знаем, но, по всей вероятности, группа беженцев попала под перекрестный огонь... Скоро туда полетит вертолет...

— Много пострадавших?

— Не то слово, — он достает блокнот. — Сейчас, на 13 часов, только врачи нашего поезда оказали помощь 290 человекам. Из них — 123 с обморожениями. Огнестрельных ранений — 67. Пулевых — 43, осколочных — 24. Плюс ножевые ранения имеют 8 человек...

Шлепанье лопастей и гул оглушают нас. Из низких облаков материализуется вертолет.

Гаджиев кричит:

— Мы в Баку уже 66 человек отправили... Сейчас следующая партия полетит.

— Сейчас не полетит...

Неслышно за шумом винтов подходит старый знакомый, Зульфи Касымов. Он заведует аппаратом исполнительной власти в районе. Своего рода — теневое правительство.

— Мы сейчас полетим в Ходжалы. Вы с нами? — обращается ко мне.

— Странный вопрос. Конечно...

— Сейчас наш оператор подъедет и тронемся...

— А раненые в Баку?

— Мы ненадолго. Максимум полчаса-час...

Из «санитарки» выскакивает старый знакомый, телеоператор Чингиз Мустафаев. Обычный бытовой «Панасоник», камера довольно большая, но на его плече кажется игрушкой. Он одет в армейский камуфляж, на плече — автомат, на поясном ремне — пистолет Макарова в кобуре.

Мы прыгаем в вертолет, за нами забираются Касымов и два милиционера. Все вооружены. Такой странный состав «делегации», да еще и вооруженной, мне не очень нравится, и я склоняюсь к уху Чингиза.

— Зачем мы туда летим?

— Для съемки. Распоряжение пришло с самого «верха»... — показывает он пальцами на потолок кабины вертолета.

— Ты думаешь, нам разрешат снимать? Кто там контролирует ситуацию?

— Армяне, конечно... Думаю, договоримся.

Я пожимаю плечами. По меньшей мере наш полет выглядит авантюрой. Без договоренностей, без подготовки летим туда, где несколько часов назад были расстреляны тысячи людей.

И как сами убийцы отнесутся к появлению вертолета с журналистами? Авантюра чистейшей воды. Чем дольше я обдумываю сложившуюся ситуацию, тем меньше она мне нравится. Ну ладно, Чингиз вообще парень «безбашенный». Я много раз был с ним на съемке, поражаясь тому, как он совершенно бестрепетно снимал там, где не только что снимать — высунуть нос нельзя было.

Касымов явно хочет выслужиться перед президентом, а приказ на полет пришел, скорее всего, от Муталипова или его ближайшего окружения. Милиционеры и летчики — люди подневольные. Им приказали — они полетели... А меня-то почему сюда черт занес? Мне-то что, больше всех надо?

Пока я казню и ругаю себя, тон работы двигателя меняется. Кажется, прилетели...

Я выглядываю в круглое окошко и буквально отшатываюсь от неправдоподобно страшной картины. На желтой траве предгорья, где в тени еще дотаивают серые лепешки снега, остатки зимних сугробов, лежат мертвые люди. Вся эта громадная площадь до близкого горизонта усеяна трупами женщин, стариков, старух, мальчиков и девочек всех возрастов, от грудного младенца до подростка...

Глаз вырывает из месива тел две фигурки — бабушки и маленькой девочки. Бабушка, с седой непокрытой головой, лежит лицом вниз рядом с крошечной девочкой в голубой курточке с капюшоном. Ноги у них почему-то связаны колючей проволокой, а у бабушки связаны еще и руки. Обе застрелены в голову. Последним жестом маленькая, лет четырех, девочка протягивает руки к убитой бабушке. Ошеломленный, я даже не сразу вспоминаю о камере...

Но шок проходит, и я начинаю съемку пока из окна. Вертолет зависает над полем, летчики выбирают место, чтобы колесо не потревожило никого из павших...

Вдруг винтокрылая машина, не приземлившись, как-то подпрыгивает в воздухе и сваливается вправо, в какой-то безумный вираж вниз, параллельно склону. Перед глазами в окне, совсем рядом, проносятся трава, камни и трупы, трупы, трупы...

— Что случилось? — отрываюсь от видоискателя.

— Обстреливают...— лаконично говорит Чингиз, не отрываясь от камеры. — Хорошо, что они далеко.

— Кто это?

— А кто знает? Армяне, наверное...

Вдалеке, почти на границе видимости, темнеют фигурки людей, одетых в армейский камуфляж, которые, словно из шлангов, поливают наш вертолет автоматными очередями... От них к вертолету тянутся красные пунктиры. Один из сопровождающих нас милиционеров вскрикивает и бледнеет. Пуля, пробив обшивку вертолета, попадает ему в бедро.

Летчики, не поднимая тяжелую машину над холмами предгорий, держат ее буквально в метре от земли. Как им удается на скорости почти 200 километров в час реагировать на малейшие неровности земной поверхности? Вертолет мчится, словно автомобиль по трассе. По сторонам мелькают редкие кустики, кучки камней... Через несколько мгновений такого сумасшедшего полета, показавшихся нам часами, вертолет взмывает в простор вечереющего неба и почти сразу же скрывается в низких облаках.

Нас окутывает серый влажный туман. На прозрачном пластике окон собираются мельчайшие капли, которые, быстро укрупнившись, стекают на обшивку.

Мастерство летчиков выносит нас из зоны обстрела...

Я смотрю на Чингиза. По обветренному, остановившемуся лицу сильного человека бегут слезы. Поймав взгляд, он спохватывается и с силой проводит по глазам ладонью...

— Почему? Деток-то за что? — бормочет он... А слезы снова выступают на его глазах.

Я смотрю на счетчик своей камеры. Он показывает, что вся моя съемка продолжалась 37 секунд... 37 секунд кошмара.

Буквально через 20 минут полета мы возвращаемся на место старта у санитарного поезда. Приземлившийся вертолет оказывается в кольце людей, которые смотрят на нас словно на выходцев с того света. Словно не веря своим глазам, люди дотрагиваются до нас.

— А ведь мы вас уже похоронили... — говорит Гаджиев. — Ну, хвала Аллаху, целы!

— Не все целы, — откликается Касымов. — Пошлите санитаров, милиционера ранило...

Его лицо бледно, руки, когда он пытается прикурить, дрожат и никак не могут справиться с зажигалкой. Потемневший лицом Чингиз раздвигает кольцо людей, садится в машину и уезжает в Агдам.

У меня свои заботы, 37 отснятых секунд жгут мне руки. Я выхожу из круга людей и поднимаю камеру.

В видоискателе — дорога, по которой мчится машина с ранеными. Вот раненых выгружают на носилки, прямо с платформы через открытые окна вагонов заносят в операционный вагон. Девочка лет шести с перевязанной головой. Повязка сделана так, что полностью закрывает ей оба глаза.

Не выключая камеры, я наклоняюсь к ней:

— Что с тобой, милая?

— Глазки горят... Глазки у меня горят... Дядя! Глазки у меня горят!!!

Врач трогает меня за плечо:

— Слепая она. У нее глаза были выжжены окурками... Когда ее привезли к нам, из глаз торчали окурки...»

Виктория Ивлева, российская журналистка:

«Я смогла побывать в городе Ходжалы после штурма и сделать ужасные снимки, на которых запечатлены дети, женщины, погибшие при захвате Ходжалы. По фотоснимкам видно, что по ходжалинцам стреляли с близкого расстояния на поражение и город подвергли жесткому ракетно-артиллерийскому обстрелу».

Леонид Кравец, пилот вертолета

«Утром 26 февраля 1992 года, когда мы возвращались откуда-то из-под Ханкенди, второй пилот кричит мне: «Смотрите, сколько внизу разбросано тряпок!». Я посмотрел вниз и заметил, что все поле было разноцветным. Мы пошли на снижение и вдруг увидели, что это трупы. Убитых было никак не меньше 300-400 человек, может быть, даже больше. По полю ходили боевики и добивали раненых. Когда они нас увидели, то открыли по вертолету огонь. Но нам удалось уйти.

В тот же вечер прилетел представитель президента Азербайджана и попросил нас отвезти его и представителей прессы на место массового убийства мирных жителей. Командование дало «добро», и мы полетели в Агдам, где на борт была взята съемочная группа Чингиза Мустафаева и еще несколько иностранных корреспондентов. На борт были взяты также несколько милиционеров из Ходжалы.

Мы не смогли сразу сесть на том поле, нас сразу же начали обстреливать. Хотя на вертолете был нарисован красный крест. Я сказал, что высажу всех на поле, а сам поднимусь выше, так как, если я сяду, то меня сразу же собьют из гранатомета. Мы договорились, что я покружусь над территорией 5-7 минут и снова сяду, чтобы забрать прилетевших со мной.

Я поднялся на определенную высоту и вдруг заметил, что в нашу сторону из Ходжалы мчатся несколько машин. Я тут же сел на поле и начал торопить, чтобы побыстрее улететь.

Чингизу Мустафаеву и прилетевшим с ним людям удалось погрузить в вертолет несколько трупов детей. С нами был один капитан милиции, которого мы взяли на борт в Агдаме, он нашел в поле труп своего трех- или четырехлетнего ребенка.

Труп ребенка был страшно обезображен, в него была всажена вся обойма. Капитан передал труп ребенка на борт, а у самого уже сил не было подняться. С трудом удалось втянуть его в уже взлетавший вертолет. Пока мы летели в Агдам, этот мужчина прижимал труп ребенка к груди и плакал. Когда мы подлетели к городу, стало понятно, что убитый горем отец потерял рассудок. Он даже не мог выйти с вертолета в Агдаме».

Бывший украинский пилот Леонид Кравец, кстати, побывал в Баку, чтобы принять участие в премьере фильма «Пилот, видевший ад», который был снят при поддержке вице-президента Фонда Гейдара Алиева Лейлы Алиевой. Фильм подготовлен в рамках международной кампании «Справедливость Ходжалы!». Автором идеи и директором картины является глава Объединенной диаспоры азербайджанцев Украины Хикмет Джавадов, а режиссером - Эльмар Меликов (прим. авт.)

В. Белых Корреспондент газеты «Известия»

Трагедия Ходжалы - одна из самых жестоких страниц в истории Азербайджана. Это преступление не должно оставаться безнаказанным.

Спустя несколько лет после геноцида, учиненного армянскими военными, в интервью британскому журналисту Тому де Ваалу в ту пору называвший себя «министром обороны НКР», ныне президент Армении Серж Саргсян хвастливо заявил:

«До Ходжалы азербайджанцы думали, что с нами можно шутки шутить, они думали, что армяне не способны поднять руку на гражданское население. Мы сумели сломать этот стереотип. Вот что произошло».

«Ходжалинский геноцид, направленный в целом против азербайджанского народа, своей немыслимой жестокостью и нечеловеческими методами расправы, является актом зверства в истории человечества. Этот геноцид, в то же время, является историческим преступлением против всего человечества», - говорил Гейдар Алиев.

Резня в Ходжалы, жестокость, с которой пытали и убивали людей, привела в ужас российских, английских, французских, немецких, американских журналистов и публицистов.

Геноцид против мирного населения подтверждает факт нарушения Арменией протоколов Женевской конвенции и противоречит принятым в мире международным конвенциям.

Сегодня люди, являющиеся непосредственными участниками этого зверства, занимают высокие посты в Армении. Сейран Оганян, Серж Саркисян, Роберт Кочарян и многие другие, должны ответить за свои преступления перед международным судом. Ходжадинскому геноциду должна быть дана политико-правовая оценка со стороны международных организаций и парламентов стран мира.

Азербайджанский народ помнит и скорбит о невинно убитых, бесчеловечно замученных жителях города Ходжалы. Мы никогда вас не забудем.

Лейла Лейсан

Фото: российская журналистка Виктория Ивлева, французский фотограф, Фредерик Ленгейн, фотокорреспондент агентства «Азертадж» Ильгар Джафаров.

25-26 февраля 1992 года армянскими бандитами был совершен геноцид в отношении 7-тысячного населения города Ходжалы.

Предлагаем вашему вниманию небольшую хронологию, в которой собраны материалы о тех, кто повинен в совершении Ходжалинского геноцида, свидетельства жителей города, а также об исторической привязанности этой трагедии к ряду других дат.

Как это было…

Во время штурма Ходжалы восточная сторона города была оставлена армянами открытой умышленно – это был выход в направлении города Агдама. Полураздетые, обезумевшие от страха ходжалинцы в кромешной тьме, всюду натыкаясь на шквал огня, интуитивно бежали в восточном направлении, которое казалось обманчиво спокойным.

Ходжалинцы вброд в 12-градусный февральский мороз переходили реку Гаргар-чай, где на противоположном берегу, по свидетельству ходжалинцев, находилась армянская разведгруппа, которая докладывала по рации оперативную сводку и информацию о передвижениях бегущих жителей города.

Для ходжалинцев в так называемом «гуманитарном коридоре» армянами было подготовлено минимум три засады. Первая группа ходжалинцев была расстреляна и взята в плен на противоположном берегу реки Гаргар-чай. Армяне тут встретили ходжалинцев, выбиравшихся из ледяной воды, плотным пулеметным огнем.

Далее у армянского села Кятук, которое лежит на пути к Агдаму, ходжалинцы вновь попали в армянскую засаду, где понесли большие потери и многие попали в плен. А выбравшиеся из этой засады живыми бежали в сторону села Нахичеваник, о котором за несколько часов до начала штурма сами же армяне пустили по рации слух, что село освобождено азербайджанскими ВС.

Ходжалинцы поэтому и выбрали это направление, думая, что в Нахичеванике их ждет наконец-то спасение. Когда спасшиеся группы ходжалинцев добрались до Аскеранского шоссе, наступил рассвет, и закончилась лесополоса, в которой они прятались. Теперь ходжалинцы с восходом солнца оказались на равнине, видные, как на ладони.

Здесь на подступах к Нахичеванику их ждала очередная армянская засада, где произошла основная бойня и погибла большая часть выживших после штурма жителей города. Армяне расстреливали оказавшихся на равнинной местности и ставших легкой мишенью женщин, детей, стариков. Еще была засада у села Гюльаблы и затем на подходе к селу Шелли, где тоже погибло много ходжалинцев.

Историческая нить между Сумгайытскими событиями и Ходжалинской резней

После Ходжалинского погрома в Ереване говорили, что напав на этот азербайджанский город, армяне намерены «отметить» годовщину Сумгайытских событий 1988 года. Именно поэтому была выбрана дата - 25 февраля. В этот день из 10-11 направлений началась массированная армянская атака на город, сопровождавшаяся плотным ракетным обстрелом.

СПРАВКА : Печально известные «Сумгайытские события» февраля 1988 года были спланированы самими армянами с целью обоснования территориальных притязаний на Нагорный Карабах.

Возникает вопрос, какую же цель преследовали армяне, наметив город Ходжалы для этой кровавой акции?

Если, с одной стороны, цель заключалась в том, что убрать со своего пути населенный азербайджанцами пункт в Нагорном Карабахе, представляющий собой препятствие стратегического значения, то, с другой стороны, она заключалась в том, чтобы целиком стереть Ходжалы с лица земли.

Потому что Ходжалы был таким населенным пунктом, который отражал исторические и культурные традиции Азербайджана с древнейших времен до современной эпохи. Эта особая культура попала в историю как Ходжалинско-Гедабекская культура. Ходжалинские кромлехи, долмены, циклопы, курганы и прочие памятники, а также различного рода предметы являются образцами материальной культуры, отражающей динамику развития человеческого общества.

Уничтожение всех этих памятников материальной культуры после захвата этой территории армянами, а также полное разрушение с помощью техники Ходжалинского кладбища, считавшегося одним из древнейших мест захоронения в мире, являются не только наглядным примером армянского вандализма, но и актом насилия против общемировой культуры.

Эпизоды Ходжалинского геноцида вызывают у человека ужас

Жительница Ходжалы Антига была заживо сожжена армянами за то, что отказалась повторить по их требованию слова «эти земли принадлежат великой Армении». Другая жительница Ходжалы Сария Талыбова рассказывала, что «4 туркам-месхетинцам и 3 азербайджанцам отрезали головы на могиле армянина. Затем еще 2 азербайджанцам выкололи глаза».

«Сегодня Азербайджан делает серьезные шаги к дальнейшему созданию международного трибунала по расследованию событий Ходжалинской трагедии. Этот процесс должен быть поднят на уровне международного Гаагского трибунала с целью добиться уголовного наказания лиц, виновных в совершении геноцида Ходжалы. В списке этих преступников числятся нынешний президент Армении Серж Саргсян, экс-президент Роберт Кочарян, министр обороны Армении Сейран Оганян и другие высокопоставленные армянские чиновники», - отмечает директор Центра истории Кавказа Ризван Гусейнов.

По его словам, важно рассматривать геноцид азербайджанского населения Ходжалы как большое преступление, совершенное армянскими отрядами. Рассматривая эти преступления как единое целое, можно составить полную картину произошедшей трагедии и взглянуть с более широкой призмы на причины и последствия событий Карабахской войны. К тому же, подобная оценка позволяет рассмотреть подробнее методы мирового армянства по осуществлению массовых этнических чисток и преступлений против человечности на территории Азербайджана.

В конце хотелось бы напомнить, что в результате зверства армянских боевиков в Ходжалы 613 человек были убиты, 487 человек стали калеками, 1275 мирных жителей – старики, дети, женщины, – попав в плен, подверглись немыслимым унижениям и пыткам.

Понравилась статья? Поделитесь ей

Распечатать статью