История о российском дворянине фроле скобееве. Бытовые повести: жанр, идеи, стиль

Читается за 6 минут

Жил в Новгородском уезде бедный дворянин Фрол Скобеев. В том же уезде была вотчина стольника Нардина-Нащокина. Там жила дочь стольника, Аннушка. Задумал Фрол «возыметь любовь» с Аннушкой. Познакомился он с приказчиком этой вотчины, пошёл к нему в гости. В это время пришла к ним мамка, которая постоянно была при Аннушке. Фрол подарил мамке два рубля, а за что - не сказал.

Наступили Святки, и Аннушка пригласила к себе на вечеринку дворянских дочерей со всей округи. Ее мамка приехала и к Фролу, чтобы позвать на вечеринку его сестру. Сестра же, по наущению Фрола, объявила мамке, что приедет на вечеринку вместе со своей подружккой. Когда она стала собираться в гости, Фрол попросил, чтобы она дала и ему девичий наряд. Сестра испугалась, но не посмела ослушаться брата.

На вечеринке никто не узнал Фрола в девичьем уборе, даже мамка. Тогда Фрол Скобеев подарил мамке пять рублей и признался во всём... Она пообещала помогать ему.

Мамка предложила девицам новую игру - в свадьбу. Аннушка была невестой, а Фрол Скобеев (которого все принимали за девицу) - женихом. «Молодых» проводили в спальню. Там Фрол Скобеев открылся Аннушке и лишил её невинности. Потом девицы вошли к ним, но ни о чём не узнали. Аннушка потихоньку упрекнула свою мамку, но та отвергла все обвинения, заявила, что ни о чём не ведала, и даже предложила убить Фрола за такую «пакость». Но Аннушке было жалко Фрола. Наутро она отпустила всех девиц, а Фрола с сестрой оставила у себя на три дня. Она дала ему денег, и Фрол стал жить гораздо богаче, чем прежде.

Отец Аннушки, Нардин-Нащокин, повелел дочери ехать в Москву, ибо там за неё сватались хорошие женихи. Узнав об отъезде Аннушки, Фрол Скобеев решил ехать ей вослед и во что бы то ни стало жениться на девице.

Фрол остановился в Москве неподалёку от двора Нардина-Нащокина. В церкви он встретил мамку Аннушки. Мамка рассказала девице о приезде Фрола Скобеева. Обрадовалась Аннушка и послала Фролу денег.

У стольника была сестра-монахиня. Когда брат приехал к ней в монастырь, монахиня начала просить, чтобы ей дали повидаться с племянницей. Нардин-Нащокин обещал отпустить дочь съездить в монастырь. Монахиня сказала, что пришлёт за Аннушкой карету.

Собравшись ехать в гости, отец предупредил Аннушку, что в любое время может прибыть карета от сестры-монахини. Пусть, дескать, Аннушка садится в карету и едет в монастырь. Услышав об этом, девушка сразу же послала мамку к Фролу Скобееву, чтобы он достал где-нибудь карету и приехал к ней.

Фрол жил только тем, что ходил по приказным делам. Бедность не позволяла ему иметь карету. Но у него возник план. Фрол пошёл к стольнику Ловчикову и попросил карету на время «для смотрения невесты». Ловчиков выполнил его просьбу. Тогда Фрол напоил кучера допьяна, сам оделся в лакейское платье, сел на козлы и поехал к Аннушке. Мамка же, завидя Фрола Скобеева, объявила, что приехали за Аннушкой из монастыря. Девушка собралась и поехала на квартиру к Фролу Скобееву. Отец вернулся домой и не застал дочери, но был совершенно спокоен, зная, что она в монастыре. А Фрол тем временем женился на Аннушке.

Карету же с пьяным кучером Фрол привёз на двор к Ловчикову. Пытался Ловчиков расспрашивать кучера о том, где была карета и что произошло, но бедняга ничего не помнил.

Через некоторое время Нардин-Нащокин поехал в обитель к сестре и спросил у неё, где же Аннушка. Монахиня с удивлением отвечала, что кареты не присылала и племянницы не видела. Отец стал горевать о пропавшей дочери. Наутро он поехал к государю, доложил о случившемся. Государь повелел разыскивать стольничью дочь. Он приказал объявиться похитителю Аннушки. А ежели вор не объявится сам, но будет найден, то его казнят.

Тогда Фрол Скобеев пошёл к стольнику Ловчикову, рассказал о своём поступке и просил о помощи. Ловчиков было отказался, но Фрол пригрозил, что обвинит его в пособничестве: кто карету-то давал? Ловчиков дал Фролу совет: броситься при всех в ноги Нардину-Нащокину. А он, Ловчиков, будет при этом за Фрола заступаться.

На следующий день все стольники после обедни в Успенском соборе вышли побеседовать на Ивановскую площадь. Нардин-Нащокин вспоминал об исчезновении дочери. И в это время Скобеев вышел перед всеми и пал в ноги Нардину-Нащокину. Стольник поднял его, и Фрол объявил ему о своей женитьбе на Аннушке. Потрясённый стольник стал угрожать, что пожалуется на Фрола царю. Но Ловчиков немного успокоил Нардина-Нащокина, и тот поехал домой.

Сперва плакали стольник с женой о судьбе дочери, а потом послали слугу узнать, как ей живётся. Проведав об этом, Фрол Скобеев повелел молодой жене притвориться больной. Пришедшему слуге Фрол объяснил, что Аннушка больна от отцовского гнева. Стольник, услышав такую весть, пожалел дочь и решил хотя бы заочно благословить её. Он послал молодым икону.

Слуга взял икону и отнёс её к Фролу. А Фрол перед его приходом велел Анне сесть за стол. Слуге своего тестя он объяснил, что Аннушка выздоровела от родительского благословения. Слуга обо всём рассказал господину. После этого стольник поехал к царю, сообщил, что дочь нашлась, и попросил простить Скобеева. Государь согласился.

Потом Нардин-Нащокин послал Скобееву всяких запасов, и тот стал жить богато. А через некоторое время стольник пригласил зятя с дочерью к себе. Родители сперва побранили Аннушку, но потом посадили её и Фрола за стол. Смилостивившись, Нардин- Нащокин подарил Фролу две свои вотчины, да ещё потом и денег дал.

Через несколько лет стольник умер. Наследником своим он сделал Фрола Скобеева И Фрол прожил жизнь свою «в великой славе и богатстве».

Пересказала

В 1680 г. в Новгородском уезде жил дворянин Фрол Скобеев, в тот же Новгородском уезде находились вотчины стольника Нардина-Нащокина; и в тех вотчинах проживала дочь его Аннушка.

Проведал Фрол Скобеев о стольничьей дочери и вознамерился завести с ней любовь. Только не знает, через кого можно устроить так, чтобы свидеться с ней. Тогда решил он познакомиться с управляющим той вотчиной и стал часто ездить к нему в дом. И как-то раз случилось ему сидеть у того управляющего в гостях, котда туда же пришла воспитательница дочери стольника.

Скобеев узнал, что воспитательница эта живёт всегда при Аннушке, и, как пошла та от управляющего к госпоже своей, то он, выйдя вслед за нею, одарил её двумя рублями. Воспитательница говорит ему:

Господин Скобеев, не по заслугам моим такую милость оказывать изволите, моей услуги к вам никакой нет!

Но Скобеев отдал ей деньги, ничего не сказав, и пошёл прочь. А та пришла к госпоже своей Аннушке - и тоже ничего не сказала. Скобеев ещё посидел у управляющего и пошёл домой.

В пору святочных увеселительных вечеров, когда девушки собираются, чтобы развлекаться, дочь стольника Нардина-Нащокина Аннушка приказала своей воспитательнице поехать ко всем дворянам, проживающим поблизости от их вотчины и у которых есть дочери-девицы, и просить их заехать к ней на святочную вечеринку. Та поехала и пригласила всех дворянских дочерей к госпоже своей Аннушке, и все обещали быть.

Воспитательница знала, что у Скобеева есть сестра в девушках. Поехала она к нему и стала приглашать его сестру к Аннушке на вечеринку. Сестра сказала:

Подожди, пожалуйста, немного; я схожу к брату моему, доложу. Если он согласится, то я тебе скажу, - пошла к Фролу и объявила: - Приехала мамка дочери стольника и просит меня, чтобы я была у них на вечеринке.

Скобеев сказал сестре:

Поди, скажи ей, что ты будешь не одна, а с дочерью одного дворянина.

Сестра задумалась над тем, что брат ей сказал, но ослушаться не решилась и объявила воспитательнице, что она прибудет к госпоже её в назначенный вечер с одной дворянской дочерью. И воспитательница поехала в дом госпожи своей.

Скобеев говорит сестре:

Ну, сестра, пора тебе собираться ехать в гости.

Сестра стала надевать девичий убор, а Скобеев говорит:

Принеси, сестра, и мне такой же! Снаряжусь я, и поедем с тобой вместе к Аннушке, стольничьей дочери.

И сестра его стала тут сильно опасаться: "Если опознают его, то будет, конечно, брат в великой беде - а ведь тот стольник Нащокин очень близок царю!" Однако же воли брата своего не ослушалась, принесла ему девичий убор, и Фрол Скобеев, нарядившись в девичье платье, поехал с сестрой к Аннушке. Когда приехали, там уже собралось много дворянских дочерей, Скобеев тут же, и никто его не смог опознать. Потом Скобеев вышел по нужде и оказался один, а воспитательница стояла в прихожей со свечою. Фрол, как вышел в прихожую, стал говорить ей:

Ах, мой свет-мамушка, много нашей сестры здесь, и ты многим прислуживаешь, а никто ведь тебя не одарит!

Воспитательница не может никак признать в нём Скобеева. Тот вынул пять рублей и подарил ей. Та с большой неохотой взяла. Скобеев видит, что воспитательница его никак признать не может, упал на колени перед ней и объявил, что он дворянин Фрол Скобеев и что он приехал в девичьем наряде ради Аннушки, потому что ему надо во что бы то ни стало завести с ней любовь! Та, как увидела, что он действительно Фрол Скобеев, сильно растерялась и не знает, что с ним делать. Однако вспомнила два его подарка и сказала:

Хорошо, господин Скобеев, за вашу ко мне благосклонность готова оказать вам всяческую помощь, - и пошла в залу, где были девушки, никому не сказав ничего.

Потом она сказала госпоже своей:

Хватит, девицы, играть! Я покажу вам другую игру, как мы в молодости играли.

Аннушка не ослушалась её воли и сказала:

Ну, матушка-мамушка, твоя воля на все наши игры.

Тогда воспитательница объявила им игру:

Изволь, матушка Аннушка. Ты будь невестой, - и показала на Скобеева, - а эта девица женихом, - и повела их в отдельную комнату почивать, как водится на свадьбе. Девицы пошли их провожать до покоев, потом обратно вернулись в залу, где и продолжили свои игры. Воспитательница велела всем громкие песни петь, чтобы девицам ничего слышно не было. А сестра Скобеева сидела в сильной печали и видела, что, конечно, быть беде. Скобеев остался с Аннушкой и объявил, что он Фрол Скобеев, дворянин новгородский, а не девушка. Аннушка не знала, что и отвечать, и находилась в сильном страхе. А Фрол наш, несмотря на опасность, вёл себя очень отважно и овладел ей. Потом Аннушка стала просить Скобеева, чтобы он не опозорил её перед другими.

Воспитательница и девицы пришли в покои, где они находились, а Аннушка сильно в лице переменилась от того, чего ещё отроду не видела. Из девиц ни одна не может опознать Скобеева, ни Аннушка никому не сказала, только взяла воспитательницу за руку, отвела в отдельную комнату и стала ей выговаривать:

Что же та, проклятая, надо мною сделала - это ведь не девица со мной была, это мужчина из нашего города Фрол Скобеев!

Воистину, - оправдывается та, - милостивая государыня, никак не могла признать его и думала, что он тоже девица, а если уж он такую пакость учинил, то у нас людей много, можем его вовсе убрать в тайное место.

Но Аннушка пожалела Скобеева (он сразу же возбудил в её сердце жалость, когда был с ней там) и сказала:

Ну, мамушка, так уж и быть, и того мне не возвратить!

Девицы пошли в залу, а с ними и Скобеев в девичьем платье. Веселились всю ночь. Потом девицы пошли почивать, и Аннушка удалилась со Скобеевым, сказав при этом:

Лучше её не найду для сна себе в подруги, - и всю ночь забавлялись телесной игрой.

Такая уже жалость овладела Аннушкой, что с большой неохотой встала от Фрола. Наутро, востав, девицы поблагодарили Аннушку за угоцение и поехали по своим домам. И Скобеевы собрались ехать, но Аннушка всех девиц отпустила, а их оставила. И пребывал Скобеев у Аннушки три дня (все в девичьем наряде - чтобы слуги в доме не узнали его), веселился с ней и по прошествии трёх дней поехал с сестрой к себе домой.

Аннушка подарила Скобееву несколько червонцев, и с того времени голодранец Скобеев разжился, стал жить роскошно и устраивать банкеты для своей братии-дворян.

Потом написал из Москвы Аннушке её отец, стольник Нардин-Нащокин, чтобы она немедленно выезжала в Москву: сватаются к ней выгодные женихи, дети стольников. И Аннушка, хотя и с огромной неохотой, но поехала в Москву, не желая ослушаться отца. Скобеев узнал, что Аннушка в Москву уехала, и задумался: не знал, что делать - дворянин он небогатый н зарабатывал только тем, что в Москве судебные дола вёл. Наконец он решился имеющиеся у него имения заложить и поехать в Москву, чтобы Аннушку получить в жёны. Так и сделал. Стал Скобеев собираться в Москву, а сестра его очень беспокоилась, не случится ли какая неприятность. Скобеев стал прощаться и сказал:

Ну, матушка-сестрица, не тужи, пожалуйста ни о чем: пусть и жизни лишусь и конец свой там приму, а от Аннушки не отстану - или буду полковник, или покойник! А ежели выйдет по намерению моему, го и тебя не оставлю, а если выйдет несчастье, то прошу не оставить меня без поминания.

Так простился и поехал в Москву.

По приезде в Москву он остановился на квартире недалеко от дома Нардина-Нащокина. На другой день пошёл Скобеев к обедне и увидел в церкви Аннушкину воспитательницу, и как литургия кончилась, вышел из церкви и стал её ждать. Та вышла, а Скобеев к ней подошёл, отдал ей поклон и стал просить, чтобы она объявила о нём Аннушке. Воспитательница обещала ему всевозможно услуживать. Пришла домой и объявила Аннушке о приезде Скобеева. И Аннушка очень обрадовалась и стала просить свою воспитательницу, чтобы она назавтра пошла к обедне, взяв денег 20 рублей, и отдала бы их Скобееву. Воспитательница так и сделала.

У этого стольника Нардина-Нащокина имелась сестра, постриженная в женском монастыре. И вот как-то он поехал к ней в монастырь отдохнуть. Сестра, как он приехал, встретила его с подобающей ему честью, и стольник гостил у ней немалое время. Во время разговора сестра вдруг попросила:

Покорно тебя, государь мой братец, прошу: отпусти, пожалуйста, свою Аннушку свидеться со мною - уж много лет, как не видела её.

Стольник обещал отпустить её.

Не надеюсь, государь-братец, что ты это сделаешь, а не забудешь. Только покорно прошу: изволь приказать в своем доме, когда я пришлю за ней карету, отпустить её ко мне - даже если тебя дома не будет.

Брат пообещал и эту её просьбу удовлетворить.

И вот как-то раз случилось Нардину-Нащокину поехать в гости вместе с женой. Он наказывает дочери:

Слушай, друг мой Аннушка, ежели пришлёт за тобой из монастыря моя сестра, а твоя тётка карету, то ты поезжай к ней не мешкая! - а сам с женой поехал в гости.

И Аннушка тут стала просить воспитательницу, как только представится момент, пойти к Скобееву, чтобы он где-нибудь достал карету и приехал бы к ней сам, сказав, будто он от сестры Нардина-Нащокина из монастыря. Воспитательница пошла к Скобееву и передала ему приказ своей госпожи. Как услышал это Скобеев, не знает, что и делать и как кого обмануть, погому что все знатные дворяне знают, что он дворянин небогатый и только сутяжничать мастер. И тут ему вспомнилось, что благоволит к нему стольник Ловчиков. Пошёл к тому.

Пришёл он к Ловчикову и долго с ним говорил. Потом Скобеев стал просить Ловчикова, чтобы одолжил ему карету и лошадей - невесту ехать смотреть. Ловчиков дал. Скобеев поехал, приехал к себе на квартиру и напоил кучера допьяна, а сам оделся в лакейское платье, сел на козлы и поехал к Нардину-Нащокину за Аннушкой.

Увидела воспитательница, что приехал Скобеев лод чужим видом, и сказала Аннушке: за ней из монастыря тётка служителя прислала. Аннушка оделась, села в карету и поехала на квартиру Скобеева.

Тут кучер Ловчикова пробудился. Увидел Фрол, что кучер не так уж. сильно пьян, и напоил его совсем допьяна, положил в карету, а сам сел на козлы и поехал к Ловчикову. Приехал на двор, отворил ворота, пустил карету с кучером на двор, а сам пошёл к себе. Вышли во двор слуги Ловчикова и видят, что стоят лошади и карета, кучер лежит в карете жестоко пьяный и спит, а кто его привёл на двор - никто не видел. И Ловчиков велел карету убрать, а лошадей загнать, сказав при этом:

Ещё и то хорошо, что всё не уходил. Со Скобеева и взять-то нечего!

Наутро стал Ловчиков кучера спрашивать, где он был со Скобеевым, а тот говорит:

Только помню, как был на квартире, а куда он ездил и что делал, того не знаю.

В своё время Нардин-Нащокин приехал из гостей и спросил Аннушку. Воспитательница сказала:

По приказу вашему отпущена к сестрице вашей в монастырь, поскольку узнала карету и лошадей.

Нардин-Нащокин сказал:

Изрядно!

И стольник долгое время не бывал у сестры своей и думал, что Аннушка в монастыре. А Фрол Скобеев уже на ней и женился! Потом как-то Нардин-Нащокин поехал к сестре в монастырь и просидел там порядком, а дочери своей не увидел. И спросил сестру:

Сестра, а что это я не вижу Аннушку? Сесгра отвечала:

Полно, братец, издеваться! Что ж из того, что я к несчастью тебя попросила? Ты мне не веришь, а у меня и времени нет, чтобы послать за ней!

И Нардин-Нащокин тогда сказал:

Как, государьня-сестрица, что ты изволишь говорить!? Я не могу понять: она была отпущена к тебе вот уж с месяц, ты присылала за ней карету, а я в то время был с женой в гостях, и её отпустили по моему повелению...

Нет, братец, - отвечает сестра, - я кареты не присылала, и Аннушки у меня не было...

Тогда Нардин-Нащокин стал сожалеть о дочери своей, которая про пала безвестно, заплакал и, приехав домой, объявил жене, что Аннушка пропала и что у сестры её нет. Стал спрашивать воспитательницу:

Кто за ней приезжал и куда она поехала?

Воспитательница сказала, что приехал кучер и сказал: "Из женского монастыря от сестры вашей приехал за Аннушкой", - и по приказу хозяйскому Аннушка и поехала. О том все стали печалиться и плакать, а наутро стольник поехал к государю и объявил, что у него без вести пропала дочь. И государь повелел сделать публикацию о его дочери: если кто держит её тайно, то пусть объявигся, а если не объявится, но сьщется, то будет казнён смертью.

Фрол Скобеев услышал об этой публикации и не знал, что и делать. Задумал он тогда пойти к стольнику Ловчикову, помня, как тот благоволит к нему. Придя к Ловчикову, Скобеев стал вести обширный разговор, и Ловчиков спросил его, женился ли он и богатую ли взял? Скобеев на то ответил:

Богатства пока ещё не вижу, а время покажет.

Ну, господин Скобеев, живи теперь прилично, сутяжничать брось. Лучше сиди в вотчине своей.

Потом Скобеев стал просить стольника, чтобы тот походатайствовал о нём. Ловчиков ему сказал:

Если возможно - буду ходатайствовать, а если невозможно - то уж не гневайся.

И Фрол ему заявил:

Стольника Нардина-Нащокина дочь, Аннушка, у меня находится, а недавно я на ней женился!

Ловчиков сказал:

Как сделал, так и отвечай.

А если ты защищать меня не будешь, - сказал Скобеев, - то и про тебя скажу словечко. Мне бы пришлось рассказать, что ты лошадей и карету давал, а если бы ты не дал, я бы ничего и не сделал!

Ах ты мошенник, - растерялся Ловчиков, - что же ты со мной сделал?.. Хорошо... как смогу... буду отстаивать тебя, - и велел ему назавтра прийти в Успенский собор, где и Нардин-Нащокин будет. - После обедни мы все будем стоять на Ивановской площади. А ты в это время приди, пади перед ним и объяви о его дочери, а я уж, как смогу, буду просить за тебя.

Скобеев пришёл в Успенский собор к обедне. Там Нардин-Нащокин, Ловчиков и другие стольники - все у обедни. А после обедни тогда все имели обычай собираться на Ивановской площади напротив Ивана Великого и вести беседы промеж собой. Скобеев и направился на эти разговоры, отдал всем сгольникам поклон, как того обычай требует (а все стольники Скобеева знали), и пал перед Нардиным-Нащокиным, прося прошения:

Милостивый государь и государев стольник! Молю, отпустите мне, будь я раб ваш, вину мою, которую дерзновенно содеял перед вами!

А Нардин-Нащокин был летами уже стар, зрением ослаб, хотя и мог усмотреть, что перед ним человек. В то время старые люди имели обычай носить в руках трости с крючками наверху. И вот Нардин-Нащокин поднимает своим крючком Скобеева.

Кто ты такой? Скажи мне о себе и что тебе за нужда до меня?

А Скобеев только повторяет:

Отпустите вину мою!

Ловчиков подошёл к Нардину-Нащокину и сказал:

Лежит перед вами и просит отпущения вины своей дворянин Фрол Скобеев.

И Нардин-Нащокин вскричал:

Встань, плут! Знаю тебя давно, бездельника. Наконец-то сам на себя накляузничал! Что ж, говори, можно будет - помогу, невозможно - как хочешь. Я тебе, плуту, давно говорил: "Живи прилично!" Встань, говори, что за вина у тебя?

Тут Скобеев встал от ног его и объявил, что дочь его Аннушка у него и что он на ней женился. Как услышал Нардин-Нащокин о дочери своей, так и залился слезами и впал в беспамятство. И чуть опомнившись, сказал:

Что же ты, мерзавец, сделал?! Да понимаешь ли ты, кто ты есть? Не будет тебе отпущения вины! Тебе ли владеть дочерью моею?! Пойду к государю к пожалуюсь на тебя!

Тут вторично подошёл к нему Ловчиков и стал его уговаривать, чтобы не подавал так скоро жалобы государю.

Съездите лучше домой и расскажите обо всем супружнице вашей. И по совету общему и поступите. Так уж и быть - того не возвратить, а Скобеев этот... от гнева вашего никуда скрыться не сможет.

И Нардин-Нащокнн послушал его совета, к государю не пошёл, а сел в карету и поехал домой. А Скобеев пришёл на свою квартиру и сказал Аннушке:

Ну, Аннушка, что будет нам с тобою теперь - не знаю: объявил о тебе отцу твоему.

Нардин-Нащокин приехал домой, пошёл в свои покои, плачет и кричит:

Жена! Знаешь - я Аннушку нашёл!

Где же она, батюшка? - спрашивает жена.

Ох, мой друг, вор, плут и кляузник Фрол Скобеев женился на ней!

И жена, услышав это, не знает, что и говорить. Стали они оба горько плакать, жалеть свою дочь и бранить её тут же и не знают, что теперь делать с ней.

Потом опамятовались и, сожалея о дочери, стали рассуждать: "Надо будет послать человека и сыскать, где он, мерзавец, живёт и узнать о дочери нашей, жива ли она." Позвали слугу и сказали ему:

Поезжай и сыщи квартиру Фрола Скобеева. Узнай про Аннушку: Жива ли она и имеет ли какие средства.

Пошёл слуга по Москве искать квартиру Фрола Скобеева. После продожительных поисков нашёл и пришёл на двор. Увидел Скобеев, что идёт человек от тестя и велел жене своей лечь на постель и притвориться больной. Аннушка и сделала так, как муж хотел. Слуга вошёл в комнату и отдал поклон, как водится. Скобеев спросил:

Что ты за человек, и какое у тебя до меня дело?

Тот отвечал, что он прислан от стольника Нардина-Нащокина узнать, жива ли дочь его.

Смотри, мой друг, - говорит Скобеев, - в каком она здравии: таков вот родительский гнев - они её за глаза бранят и клянут, оттого она и при смерти лежит. Донеси их милости, чтобы они её при жизни еще хотя бы заочно благословили.

Человек тот отдал поклон и ушёл. Пришел к господину своему и доложил:

Нашёл квартиру Фрола Скобеева, только Аннушка очень больна и просит от вас хотя бы заочного благословения.

Родители стали о дочери своей безмерно печалиться и думать: "Что с вором и плутом делать!" - но дочь всё-таки больше жалели. Мать стала говорить:

Ну, мой друг, уж быть тому, чтобы владел плут дочерью нашей. Уж так Бог велел - надо будет послать к ним образ и благословить их хотя бы заочно. А как сердца наши успокоятся, тогда сможем с ними и сами видеться.

Сняли, со стены образ, обложенный золотом и драгоценными камнями (весь оклад стоил 500 рублей) и послали с тем же слугой, чтобы они на этот образ молились;

А вору Фролке скажи, чтобы он его не промотал!

И слуга их, переодевшись, пошёл на квартиру Фрола Скобеева. Увидел Скобеев, что пришел тот же самый человек, и сказал жене:

Встань, Аннушка! - и сели оба рядом.

Слуга вошёл в комнату, отдал образ Скобееву и сказал:

Родители ваши, Богом данные, прислали к вам благословение.

Скобеев приложился к образу, Аннушка тоже, и поставили его, куда надлежит.

Вот, - сказал Скобеев слуге, - таково родительское благословение: заочно даже не оставили нас, а Бог дал Аннушке здоровье - ныне, слава Богу, здорова. Благодари их милость, что не оставили заблудшую дочь свою.

Слуга пришёл к своему господину и доложил, что образ отдал, что Аннушка здорова, что они благодарили - и пошёл, куда ему велели. Стольник же поехал к государю и заявил:

Дочь свою я нашёл у новгородского дворянина Фрола Скобеева, который уже на ней женился, и прошу Вашей Государевой Милости, чтобы сему Скобееву вину в том отпустить, - и рассказал ему всё подробно. На это государь ему сказал:

На. это твоя воля, как делаешь. И советую тебе - того уж не возвратить, и он твоим вознаграждением, а моей милостью оставлен не будет, и на старости лет возымеешь утеху.

Нардин-Нащокин поклонился государю и доехал домой. Там стали дальше горевать о дочери своей. Стольник говорит жене:

Как же, друг мой, быть? Конечно, ведь плут заморит Аннушку -- чем ему, вору, кормить ее? И сам, поди, как собака, голоден. Надо, друг мой, послать им какого-никакого запасу, ну хот о шести лошадях.

Конечно, надобно, дружок, послать! - сказала жена, и послали запас, приложив к нему реестр.

Когда запас пришел, Скобеев, в реестр не глядя, приказал всё положить в нужные места, а возничим приказал господ за родительские милости благодарить.

Стал Скобеев жить роскошно и разъезжать по знатным особам. Удивлялись многие, что он себе такую жизнь устроил и так смело.

Через немалое время Нардины-Нащокины пожалели дочь и смягчились. Послали к детям просить их к себе откушать.

Как только пришел человек и попросил:

Приказал батюшка ваш вас к обеду пригласить на сей день, - Скобеев сказал:

Донеси нашему батюшке, что будем до их здоровья без промедления!

Скобеевы оделись и поехали в дом родителей. Приехали и вошли в покои. Аннушка пала в ноги родителям своим. Стольник с женой, увидев её покаяние, стали её бранить и плакать тут же, что она такое сделала без воли родительской, и проклиная жизнь её. И достаточно нагневавшись, отпустили вину ее и велели садиться за стол с собою. И Скобееву сказали:

А ты, плут, что стоишь?. Садись тут же! Тебе ли, плуту, владеть дочерью нашей!..

А Фрол сказал тестю:

Государь-батюшка, уж так Бог судил! - и сели все кушать.

Нардин-Нащокин тогда приказал слугам, чтобы никого посторонних в дом не пускали - говорили, что "стольник занят: с зятем своим, вором Фролом Скобеевым, кушать изволит!" После трапезы стольник спрашивает зятя:

Ну, плут, чем станешь жить? И Скобеев отвечает:

Милостивый государь-батюшка! Изволишь сам знать, на что мне жить - другого не могу пропитания найти, кроме как по судебным делам...

Перестань, - говорит стольник, - перестань, плут, по судам таскаться - есть у меня имение в Симбирском уезде из трёхсот дворов, да в Новгородском уезде из двухсот дворов. Справь их за собой и живи, как люди.

Скобеевы отдали поклон, поблагодарили родителей и, посидев немного, поехали на свою квартиру. А тесть, стольник Нардин-Нащокин, повелел Скобеева воротить. И стал говорить ему:

Ну, плут, есть ли у тебя деньги? Чем же ты деревни справишь?

Фрол сказал:

Известно тебе, батюшка-государь, какие у меня деньги...

И стольник приказал дворецкому дать ему пятьсот рублей. Скобеев простился и поехал со своей женой к себе.

Потом справил Фрол деревни за собою и стал жить роскошно. К тестю своему ездил беспрестанно, и принимали его всегда с честью. А по судам ходить бросил. И, поживя некоторое время, стольник Нардин-Нащокин в глубокой старости в вечную жизнь переселился, а Скобеева сделал наследником всего своего движимого и недвижимого имущества. Через некоторое время и тёща его преставилась. И так Фрол Скобеев, прожив жизнь свою во славе и богатстве, наследников оставил и умер.

Краткое содержание:

В Новгородском уезде жил дворянин Фрол Скобеев. Там же были вотчины Нардина-Нащокина, и у него была дочь – Аннушка. Узнав о ней, Фрол Скобеев захотел с ней встретиться и «возыметь любовь», уж понимайте, как хотите.

Фрол часто ездил в дом одного приказчика, и однажды, приехав туда, он застал мамку Аннушки (видимо, служанку). Он дал ей два рубля – она не хотела их принять, ибо ничего ему не сделала, но Фрол сказал, что, мол, бери так. Мамка уехала и хозяйке ничего ей не сказала.

Аннушка решила устроить праздник, пригласив на него дочерей всех дворян. Мамка поехала приглашать девушек, заехала она и к Фролу, так как у него была сестра. Узнав, зачем приехала мамка, сестра пошла спросить своего брата, можно ли ей ехать; он разрешил и велел сказать, что с ней поедет еще одна девица. Сестра не поняла, что задумал братец, и передала слова мамке.

Когда она начала собираться на вечеринку (в тексте так и написано – вечеринка), брат сказал, чтоб она дала ему свой головной убор – он переоденется в девушку и поедет с ней. Сестра расстроилась, так как знала, что из-за всего этого брату непоздоровится, тем более, Нардин-Нащокин достаточно могуществен.

Приехал, значит, Фрол на вечеринку, веселился там со всеми девушками, и никто его не узнавал. Тогда он подошел к мамке, когда они оказались вдвоем, и сказал, что, мол, она столько всего делает хорошего, а ее никто не благодарит, и дал ей пять рублей. Мамка так и не поняла, что это Фрол, и тогда он открылся мамке и сказал, что должен с Аннушкой иметь «обязательную любовь». Мамка подумала-подумала (семь рублев-то – не так мало), и согласилась помочь.

Тогда мамка пришла к девицам и сказала, что знает интересную игру. Аннушка была назначена невестой, а Фрол (ну, по чистой случайности) – женихом. Их проводили в покои, как новобрачных, а остальные девушки ушли обратно, и мамка сказала, чтобы они громко пели, чтоб не было слышно криков из комнаты.

А Фрол и Аннушка легли на кровать, он ей открылся, она испугалась; а он «ростлил ее девство» («ростлитель» эдакий! ), вот как бывает. Когда они вышли, Аннушка никому ничего не сказала, только разозлилась на мамку; та притворилась, что ничего не знала. Все веселились до вечера, переночевали, а утром разъехались – остались только Фрол (все еще в виде девушки) с сестрой. Они развлекались с Аннушкой три дня. Отпустив его, она дала ему 300 рублей.

Отец вызвал Аннушку в Москву – сватать за женихов. Фрол, хоть и был небогат, но тоже поехал, чтобы любым путем жениться на Аннушке. Приехав в Москву, он поселился недалеко от Аннушки; потом увидел мамку в церкви и просил передать хозяйке, что он здесь. Аннушка обрадовалась и велела мамке передать Фролу 200 рублей.

Сестра Нащокина была монахиней в монастыре, и просила отца Аннушки, чтобы он как-нибудь, когда сам уедет, разрешил прислать за девушкой карету, которая отвезла бы ее к тетке в гости. Однажды Нащокин уходил в гости, и сказал, что заедет карета от сестры, заберет Аннушку. Фрол об этом узнал от мамки, и попросил карету у стольника Ловчикова. Он напоил кучера, переоделся в его одежду и забрал Аннушку. Он отвез ее к себе домой, а кучера – к Ловчикову. На следующий день кучер не помнил, что произошло. Отец Аннушки приехал домой и решил, что дочь его – у сестры, и долго так считал, дурак. А Фрол в это время женился на Аннушке (а ещё, пока дурак Нащокин всё ещё продолжал думать, что Аннушка у сестры, Фрол с Аннушкой успели детей нарожать, вырастить, переженить детишек, внуков заполучить и т.д., и Нащокин только тогда уже начал догадвываться, что что-то не в порядке, уж больнодолго Аннушка от тёти не возвращается J ).

Через какое-то время Нащокин поехал к сестре, и оказалось, что дочери там нет. Он горько плакал, расспрашивал мамку, но та ничего не сказала. Тогда он отправился к царю, и царь сказал, что если тот, у кого дочь Нащокина, не объявится, его найдут и отрубят голову. Тогда Фрол опять пошел к Ловчикову просить о помощи. Объяснив, в чем дело, Фрол сказал, что Ловчиков уже помог ему каретой (хоть и не знал, для чего она нужна была), так что косвенно является соучастником. Ловчикову пришлось согласиться помочь. Он сказал приходить Фролу в Успенский собор, где Ловчиков с Нащокиным будут молиться, и пасть в ноги отцу Аннушки, а Ловчиков попробует помочь. Так все и свершилось; Нащокин разозлился, сказал, что царю будет жаловаться, но Ловчиков посоветовал ему сначала съездить к жене, а потом уж решать, что делать. Они с женой посоветовались и послали к Фролу человека, чтобы он проверил, жива-здорова ли Аннушка. Фрол велел притвориться жене жестоко больной, и когда человек Нащокина вошел, Скобеев сказал ему, что Аннушка больна из-за того, что ее родители бранят и клянут; ей необходимо их благословение. Человек все так и передал роителям, и им пришлось согласиться – они дали благословение дочери (заочное) и послали человека пеедать благословение и образ. Тот все сделал, и Аннушка сразу же «выздоровела». Тогда родители решили послать и еды на шести лошадях (тяжёлая еда, однако ). Фрол стал богатым человеком.

В конце концов родители соскучились по дочери, и пригласили ее с мужем в гости. Когда они пришли, родители сильно ругали дочь и «плута и вора» Скобеева, но в итоге сели за стол. Нащокин спросил Фрола, на что тот собиратся жить. Фрол ответил, что будет делать то, что и раньше – ходить по приказным делам. Тогда Нащокин решил отдать Фролу вотчину, а потом – еще и 300 рублей впридачу.

Фрол и Аннушка стали жить в той вотчине, со временем Нащокин переписал наследство на Фрола, Фрол очень разбогател. Нащокин с женой умерли. Фрол отдал сестру за стольничьего сына, а мамкой при них была та самая мамка Аннушки, которая жила в уважении и милости до самой смерти.

Сей истории конецъ.

«Повесть о Фроле Скобееве» - типичный образчик жанра плутовской новеллы , в то время достаточно распространившейся на Западе. По содержанию и языку «Повесть о Фроле Скобееве» представляет собой полную противоположность повестям о Горе и Злосчастии и о Савве Грудцыне . У Фрола и Аннушки, в отличие от молодца из «Повести о Горе и Злосчастии», испытывающего душевную трагедию, нет никакой оглядки на традицию . В лице Фрола торжествует житейский практицизм , который стал так характерен для мелкого служилого дворянства, пробиравшегося в ту пору на верхи общественной лестницы. Сам автор не высказывает своего осуждения по отношению к герою и его нравственно неприглядной жизненной карьере. По сути дела, Фрол просто очень удачно устраивает свое материальное благополучие, обманом женившись на богатой Аннушке. Аннушка по той свободе, с которой она относится к заповедям старины и отцовским заветам, под стать Фролу . После того, как ей овладел Фрол, она только формально злится на мамку, на деле же оставляет его у себя еще на три дня и щедро одаривает. Бежав из родительского дома, она не испытывает ни тени раскаяния, ей не жаль отца и мать, убивающихся от горя. А потом она участвует в обмане родителей, притворившись больной. Не лучше их и мамка Аннушки . Она хоть и человек старшего поколения, но не имеет никаких устоев , она продажная сводница, покровительствующая Фролу из-за денег.

Автор мастерски обрисовал характеры повести . Во Фроле Скобееве показано сочетание наглости, цинизма и угодливо-рассчитанной деликатности : на вопрос Ловчикова, на богатой ли женщине он женился, Фрол замечает: «Ныне еще богатства не вижу, что вдаль – время покажет»; он благодарит родителей Аннушки, что не оставили «заблудшую » дочь свою, и т.д.

Живо показаны и характеры родителей Аннушки, которые колеблются между гневом и жалостью к дочери, в конце концов прощая ее.

Повесть интересна своей установкой на реализм и психологизм . Выведенные ней персонажи отличаются признаками типичности . Поступки их мотивируются не вмешательством бога или дьявола (так часто бывало в произвдениях ДРЛ), но свободными действиями персонажей, вытекающими из свойств характера . Интересна повесть и своим живым юмором (так, иронична последняя сцена, когда зять Фрола переходит от гнева к милости, отдавая ему вотчину и 300 рублей; метка и смешна и фраза Фрола, обращенная к разгневанному Нащокину из-за похищения дочери: «Государь батюшко, уже тому так бог судил!»).

Язык повести коренным образом отличается от традиционного . Он приближается к языку светских повестей петровской эпохи и в то же время использует современный канцелярско-приказный жаргон , втречающийся уже в начале: «...имелся дворянин Фрол Скобеев... имелись вотчины стольника Нардина-Нащокина... имелась дочь его Аннушка...». Попали в повесть и модные иностранные слова : «публикация», «реестр», «квартира», «персона», «банкеты», «натуральные». Также встречаются и вычурные, входившие в моду выражения : «возыметь любление», «моей услуги к вам никакой не находится», «увеселительные вечера, называемые святки», «обязательная любовь». Автор пытался казаться современным, однако его потуги на моду казались наивными, должно быть, уже его современникам. Очевидно, он принадлежал к канцелярско-приказной или мелкодворянской среде, и хотя был талантлив, был человеком малой литературной грамотности.

Действие повести приурочивается в одном из списков к 1680, в другом – это дата написания. Но судя по всему, это повесть самого конца 17 или начала 18 века – кануна петровских реформ. Фамилии, фигурирующие в повести, находят свое соответствие в исторических документах и связаны именно с теми местностями, так что, быть может, подоплека написания была реальной.

В последней четверти 18 века повесть подвергалась литературной обработке И. Новикова («Новгородских девушек святочный вечер, сыгранный в Москве свадебным»). В конце 60-х гг. 19 в. Аверкиев написал пьесу на этот же сюжет, в 1950 Хренников сочинил комическую оперу «Фрол Скобеев».

Написанная в XVII веке «История о российском дворянине Фроле Скобееве» (см. её полный текст) похожа на современную ей «Повесть о Ерше Ершовиче », ибо и здесь главный герой – бессовестный и ловкий плут. Однако в повести о Фроле нет ни пародии, ни морали. Это просто бытовая, авантюрная история, необыкновенно реально передающая картину того времени.

Повесть о Фроле Скобееве. Видеолекция

Небогатый дворянин Фрол Скобеев, ябедник и плут, решил жениться на Аннушке, дочери знатного стольника Ордина-Нащокина (в повести его называют: Нардин-Нащокин) и получить за ней богатое приданое. Для этого он проникает на вечеринку в дом Нардина-Нащокина в его деревенских вотчинах, переодевшись в женское платье. Подкупив мамку Аннушки и открывши ей свои намерения, Фрол Скобеев продолжает видеться с Аннушкой и добивается ее любви.

Когда же стольник Нардин-Нащокин выписывает дочь из деревенских вотчин в Москву, Фрол Скобеев едет за нею туда же: путем самого бессовестного обмана он увозит Аннушку из дома отца и тайно венчается с нею. Старый Нардин-Нащокин в отчаянии ищет пропавшую дочь и идет жаловаться царю. Государь велит «учинить публикацию о той стольничей дочери: ежели кто содержит ее тайно, чтобы объявили, а ежели кто не объявит и сыщется, то после смертью казнен будет».

Услыхав о такой «публикации», Фрол Скобеев решается идти напролом. Заручившись протекцией другого стольника, Ловчикова, которого он тоже хитро обманул, он подходит к Нардину-Нащокину после обедни в Успенском Соборе, на Ивановской площади, падает ему в ноги и перед всем народом объявляет о том, что он женился на дочери его Аннушке.

Старый стольник ошеломлен: радость найти пропавшую дочь и гнев на «плута и бездельника», женившегося на ней, борются в его душе. Стольник Ловчиков «предстательствует» за Фрола Скобеева. Фрол, заставив жену притвориться больной, доводит до сведения родителей, что она находится в тяжком недуге и молит их хотя бы заочно ее благословить. Посоветовавшись с женою своею, погоревав и поплакав вместе с ней некоторое время, Нардин-Нащокин решает послать дочери благословенный образ.

Мало-помалу ловкий плут добивается того, что старый стольник завязывает сношения с обманувшей его дочерью и ее мужем и в конце концов приглашает их к себе в дом обедать. Но гордый стольник все же не может победить в себе отвращения к мошеннику, ставшему его зятем, и, принимая его в первый раз у себя в доме, приказывает «людям своим, чтобы никого в дом постороннего не пускали – сказывали бы, что время такого нет стольнику, для того, что с зятем своим, вором и плутом, Фролкою Скобеевым, кушает».

Добившись прощения Нардина-Нащокина, Фрол Скобеев добивается и дальнейшего: стольник дарит ему вотчины и деньги, для того, чтобы дочь его жила без нужды. По смерти же доброго стольника Скобеев делается наследником всего его богатства.

ИСТОРИЯ О РОССИЙСКОМЪ НОВГОРОДСКОМЪ ДВОРЯНИНЕ ФРОЛЕ СКОБЕЕВЕ, СТОЛНИЧЕЙ ДОЧЕРИ НАРДИНА-НАЩЕКИНА АННУШКИ В Новгородском уезде имелся дворенинъ Фролъ Скобеевъ. В том же Ноугородском уезде имелисъ вотчины столника Нардина-Нащокина, имеласъ дочъ Аннушка, которая жила в тех новгородских вотчинахъ. И, проведав Фролъ Скобеевъ о той столничей дочери, взял себе намерение возыметь любовъ с тою Аннушкой и видить ее. Однако ж умыслил спознатся той вотчины с прикащиком, и всегда ездил в дом того прикащика. И по некотором времени случилосъ быть Фролу Скобееву у того прикащика в доме, и в то время пришла к тому прикащику мамка дочери столника Нардина-Нащокина. И усмотрелъ Фрол Скобеевъ, что та мамка живет всегда при Аннушки. И какъ пошла та мамка от того прикащика к госпоже своей Аннушке, и Фролъ Скобеевъ вышелъ за нею и подарил тое мамку двумя рублями. И та мамка сказала ему: «Господинъ Скобеевъ! Не по заслугам моим ко мне милостъ казать изволишъ, для того что моей услуги к вам никакой не находится». И Фрол Скобеев отдал оныя денги и сказал: «То мне сие ни во что!» И пошелъ от нее прочъ, и вскоре ей не объявил. И мамка та пришла к госпоже своей Аннушке, ничего о томъ не объявила. И Фрол Скобеев посидел у того прикащика и поехал в дом свой. И в то время увеселителных вечеров, которые бывают в веселости девичеству, называемыя по их девичеству званию Святки, и та столника Нардина-Нащокина дочъ Аннушка приказала мамке своей, чтоб она ехала ко всем дворянам, которыя во близости той вотчины столника Нардина-Нащокина имеет жителство и у которых дворян имеютца дочери-девицы, чтоб тех дочерей просить к той столнической дочери Аннушке для веселости на вечеринку. И та мамка поехала и просила всех дворянских дочерей к госпоже своей Аннушке, и по тому ея прошению все обещались быть. И та мамка ведаетъ, что у Фрола Скобеева есть сестра, девица, и приехала та мамка в дом Фрола Скобеева и просила сестру ево, чтоб она пожаловала в дом столника Нардина-Нащокина к Аннушке. Та сестра Фрола Скобеева объявила той мамке пообождати малое время: «Я схожу к братцу своему, ежели прикажит мне ехать, то к вам с тем и объявим». И какъ пришла сестра Фрола Скобеева к брату свому и объявила ему, что приехала к ней мамка от столничей дочери Нардина-Нащокина Аннушки «и просит меня, чтоб я приехала в дом к ним». И Фрол Скобеев сказал сестре своей: «Поди скажи той мамке, что ты будешъ не одна, некоторого дворянина з дочерью, девицею». И та сестра Фрола Скобеева о том весма стала думать, что брат ея повелел сказать, однако жъ не смела преслушать воли брата своего, что она будет к госпоже ея сей вечер с некоторою дворянскою дочерью, девицею. И мамка поехала в дом к госпоже своей Аннушке. И Фрол Скобеев стал говорить сестре своей: «Ну, сестрица, пора тебе убиратся и ехать в гости». И сестра ево как стала убиратся в девичей уборъ, и Фрол Скобеев сказал сестре своей: «Принеси, сестрица, и мне девичей убор, уберуся и я, и поедем вместе с тобою к Аннушке, столничей дочери». И та сестра ево веема о том сокрушалась, понеже что «ежели признает ево, то конечно быть великой беде брату моему, понеже тот столник Нардин-Нащокин весма великой милости при царе находится». Однако ж не прислушала воли брата своего, принесла ему девичей убор. И Фрол Скобеев убрався в девичей убор и поехал с сестрой своей в дом столника Нардина-Нащокина к дочери ево Аннушки. Собралось много дворянских дочерей у той Аннушки, и Фрол Скобеев тут же в девичьем уборе, и никто ево не может признать. И стали все девицы веселитца разными играми и веселились долгое время, а Фрол Скобеев с ними же и веселился, и признать ево никто не может. И потом Фрол Скобеев в нужнике один, а мамка стояла в сенях со свечою. И как вышел Фрол Скобеев из нужника и стал говорить мамке: «Какъ, мамушка, много наших сестеръ, дворянских дочерей, а твоей к нам услуги много, а никто не может подарить ничем за услугу твою». И мамка не может признать, что он Фрол Скобеев. И Фрол Скобеев, вынев денех пять рублев, подарил тое мамку с великим принуждением, и те денги мамка взяла. И Фролъ Скобеев видит, что признать она ево не может, то Фрол Скобеев пал пред ногами той мамки и объявил ей об себе, что он дворянин Фрол Скобеев и приехал в девическом платье для Аннушки, чтоб с нею иметь обязателную любовь. И какъ усмотрела мамка, что подлинно Фрол Скобеев, и стала в великом сумнени и не знает, с ним что делать. Однако жъ, помяну ево к себе два многия подарки: «Добро, господинъ Скобеев, за твою ко мне милость готова чинить все по воли твоей». И пришла в покой, где девицы веселятца, и никому о том не объявила. И стала та мамка говорить госпоже своей Аннушке: «Полноте, девицы, веселитца, я вам объявлю игру, как бы прежде сего от децкой игры были». И та Аннушка не преслушала воли мамки своей и стала ей говорить: «Ну, мамушка, изволь, какъ твоя воля на все наши девичьи игры». И объявила им та мамка игру: «Изволь, госпожа Аннушка, быть ты невестою». А на Фрола Скобеева показала: «Сия девица будет женихом». И повели их в особливу светлицу для почиву, какъ водится в свадбе, и все девицы пошли их провожать до тех покоев и обратно пришли в те покои, в которых прежде веселились. И та мамка велела тем девицам петъ грамогласныя песни, чтоб им крику от нихъ не слыхать быти. А сестра Фрола Скобеева весма в печали великой пребывала, сожелея брата своего, и надеется, что конечно будет притчина. И Фрол Скобеев лежа с Аннушкой, и объявил ей себя, что он Фролъ Скобеев, а не девица. И Аннушка стала в великом страхе. И Фрол Скобеевъ не взирая ни на какой себе страх и ростлил ея девство. По том просила та Аннушка того Фрола Скобеева, чтоб онъ не обнесъ ея другим. Потом мамка и все девицы пришли в тот покой, где она лежала, и Аннушка стала быть в лице переменна, а девицы никто не могут признать Фрола Скобеева, для того что в девическом уборе. И та Аннушка никому о том не объявила, толко мамку взяла за руку и отвела от тех девицъ и стала ей говорить искусно: «Что ты надо мною зделала? Ета не девица со мною была, он мужественной человекъ, дворянин Фрол Скобеев». И та мамка на то ей объявила: «Истинно, госпожа моя, что не могла признать ево, думала, что она такая жа девица, как и протчия. А когда онъ такую безделицу учинил, ведаешь, что у насъ людей доволно, можем ево скрыть в смертное место». И та Аннушка сожелея того Фрола Скобеева: «Ну, мамушка, уже быть такъ, того мне не возвратить». И пошли все девицы в пировой покой, Аннушка с ними же и Фрол Скобеев в том же девическом уборе, и веселились долгое время ночи. Потом все девицы стали иметь покой, Аннушка легла со Фролом Скобеевым. И наутри встали все девицы, стали разьезжатся по домам своим, тако ж и Фрол Скобеев и с сестрою своею. Аннушка отпустила всех девицъ, а Фрола Скобеева и с сестрою оставила. И Фрол Скобеев был у Аннушки три дни в девичьем уборе, чтоб не признали ево служители дому того, и веселились все со Аннушкою. И по прошествии трех дней Фрол Скобеев поехал в дом свой и с сестрою своею, и Аннушка подарила Фрола Скобеева денгами 300 рублев. И Фрол Скобеев приехал в дом свой, весма рад бысть и делал банкеты и веселился с протчею своею братию дворян. (…)И приехалъ в домъ, сказалъ жене своей, что Аннушка прапала (сбежала к мужику – прим. Березиной), и сказалъ, что у сестры в манастыре нет. И сталъ мамку спрашиватъ, кто приезжалъ с возниками и с коретою кучеръ. И сказала, что «из Девичьева манастыря от сестры вашей приехал по Аннушку, то по приказу вашему и поехала Аннушка». И о томъ столникъ и з женою веема соболезновали и плакали горко. И столникъ Нардинъ-Нащокинъ приехал в дом свой и пошелъ в покои, жестоко плачит и кричит: «Жена, жена! Что ты ведаешъ, я нашелъ Аннушку!» И жена ево спрашивает: «Где она, батюшка?» И Нащокин сказалъ жене своей: «Вор-от, плут и ябедникъ Фролъ Скобеев женился на ней!» Жена ево услышела те от него речи и не ведает, что говорить, соболезнует о дочери своей. И стали оба горко плакать и в серцах своих бранят дочъ свою и проклинают и не ведают, что чинить над нею. И пришли в память, и сожелея дочери своей, и стали разсуждать з женою: «Надобно послать человека и сказать, где он, плут, живет, и проведать о дочери своей, жива ли она». И призвали человека своего, и послали сыскать квартиру Фрола Скобеева, и приказывали проведать про Аннушку, что жива ли она, имеет ли пропитание какое. И пришелъ к господину своему, столнику Нащокину. И спросил ево: «Что, нашел ли квартиру и видел ли Аннушку? Жива ли она или нет?» И человекъ тот объявил, что Аннушка жестоко болна и едва будет ли жива «и требует от вас хотя словесно заочно благословение». И столникъ и з женою своею соболезновали о ней, токмо разсуждали, что с вором и плутом делать. И мать ея стала говорить: «Ну, мой друг, уже быть такъ, что владеть дочерью нашею плуту такому, уже такъ богъ судил. Надобно, другъ мой, послать к ним образъ и благословить их, хотя заочно. А когда сердце наше умилостивитца к ним, то можем и сами видится». Сняли с стены образъ, которой обложен был златом и драгим камением, како прикладу всего на 500 рублев, и послали с тем человеком и приказали сказать, чтоб она сему образу молилась, «а плуту и вору Фролке Скобееву скажи, чтоб онъ ево не проматалъ». (…) Потом столникъ Нардин-Нащокин приказал ево воротить и стал ему говоритъ: «Ну, плут, чем ты справишъ? Ест ли у тебя денги?» - «Известенъ, государъ-батюшка, какия у меня денги; разви продать ис тех же мужиков!» - «Ну, плут, не продавай! Возми денегъ, я дамъ». И приказалъ дать 300 рублев, и Фрол Скобеев взял денги и поехал на квартиру. И со временем справил тое вотчину за себя. И пожив столникъ Нардин-Нащокин немного время и учинил при жизни своей Фрола Скобеева наследником во всем своем движимомъ и недвижимом имени. И сталъ жить Фрол Скобеев в великом богатстве.